Деловая женщина. Эдуард Дипнер

кто же таким уровнем работает? Уровень должен быть, как минимум, метровым. У меня есть такой, принесу. Вот смотри. Это же фасад, здесь шовчики должны быть ровненькие, аккуратные, и разделка – кто так разделку делает? – Палыч пнул ногой, развалив утреннюю кладку. – В общем так. Как тебя кличут? Юрием? У меня друг был, Юрой звали. Плохо кончил, между прочим. Я сейчас временно без работы, ты Юра, меня нанимаешь, и мы с Валерой, моим подручным, все устроим в лучшем виде. Лады? – как о давно решенном, заключил Палыч.

      Леонид Палыч был небольшого роста, Юрию по плечо, худощав, белесая мальчишеская чёлка, и его можно было принять за подростка, если бы не глаза. Глубоко посаженные в глазницах на скуластом лице, они источали голубое пламя неукротимой энергии, сеточка тонких морщинок в уголках глаз и слегка курносый нос – он был никогда не унывающим человеком, с веселой насмешкой над жизненными трудностями: нужно только засучить рукава!

      Как из воздуха, вдруг материализовался Валера – незаметный, неразговорчивый и незаменимый, понимавший своего шефа без слов и жестов, и Юрий только водил глазами вправо-влево: кирпичи, словно живые, плыли, выстраивались ровными рядами.

      – Вот это вот не шнурка, – показал Палыч на мохнатую веревку, натянутую прежними горе-каменщиками. – А рулетка путняя у тебя, Юра есть? Так, Валера, намётом, принеси-ка нашу рулетку тридцатиметровую, шнурку, да, и уровень тоже.

      Леонид Павлович был метростроителем. Проработал десять лет в Мосметрострое, а когда началось строительство метро в Минске, по комсомольской путевке перекочевал сюда, за десять лет построил две станции минского метро и дом на окраине Щетницы, вырыл пруд за домом, запустил в пруд карасей и отводил душу, ловил их на удочку. Жена, Наталья, тоже Павловна, отменно готовила карасей в сметане. Проработал Леонид Палыч больше двадцати лет на строительстве метро, в начальники идти отказался, работал бригадиром проходчиков, стала у него болеть спина от тяжелой работы и отказывать ноги. Уволился из метростроя на пенсию, заработал на подземных работах, не очень большая пенсия, но жить можно, подрастали дети – дочь и сын, учились в институтах в Минске. Жить бы и жить, ловить карасей и радоваться жизни, но к спокойной жизни Палыч не был приспособлен, он был преобразователем и строителем. Вместе со своим подручным по метрострою, сметливым молодым пареньком Валерой он брался за любые строительные работы – починить коровник для колхоза, построить сараюшку для соседа, садовый домик в дачном поселке в Антоново, неподалеку. Он давно присматривался к участку номер три по новой, строящейся улице в Щетнице. По словам односельчан, Юрий был вот таким мужиком, честным, без обмана и надувательства, платил хорошо. Только был он немного простодырым лохом. Мишка Дегтярь развел его на бетонных блоках, а тот даже не понял. Эта интеллигентная семья Лыковых недавно приехала в Щетницу из России, а Леонид Палыч был россиянином. И теперь он терпеливо учил Юрия тонкостям строительного дела.

      – В строительстве,