Игрок-2. Саша Токсик

одной земле ходим и одним воздухом дышим. Артисты – они самые жирные фраера. Натуры творческие, увлекающиеся, денег у них – как у дурака фантиков, а спустить все могут за одну ночь.

      Что-то при этих его словах щелкает у меня в голове. Какой-то факт укладывается в копилку сознания, но общей картинки пока не выдает.

      Никакого смущения я не испытываю. Мне с разными людьми приходилось общаться, в какие только компании не заносили меня писательские знакомства. Хотя с Высоцким сталкиваться не приходилось. Я видел его только из зрительного зала, на спектакле «Пугачов» театра на Таганке, в роли Хлопуши. «Проведите… проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека…»

      Вся Москва говорила об актере, беснующемся на сцене в кандалах, о его таланте, и я тоже был впечатлен. Но обыграть его за карточным столом – это, можно сказать, забавно.

      – Как я с ним познакомлюсь? – спрашиваю.

      – За это не беспокойся.

      Юра прикладывается к пивной кружке, запрокидывая голову, его кадык дергается. Он с наслаждением пьет.

      – В Ялте он даст концерт, – поясняет Юра, выдохнув. – Вход по сотне, но только для своих, для узкого круга. Мне кое-кто из этого узкого круга должен. – Он ухмыляется. – Так туда и за тысячу рублей не попасть. – Так что заодно и послушаешь. Видишь, как повезло тебе. После концерта его к тебе подведут, познакомят. Тут главное – самому не сплоховать, сделать так, чтобы он заинтересовался.

      – Он что, в карты играет? – спрашиваю напоследок.

      – Все играют, – кивает Юра. – А что еще здесь делать?

* * *

      – Да ты охренел? – кричит Болотин.

      В состоянии чрезвычайного возбуждения он вскакивает из-за стола и начинает ходить по кабинету. Учитывая достаточно скромные размеры помещения, получается у него не очень хорошо.

      Встречаемся мы в лучших традициях шпионских боевиков, все в том же отделении милиции, в которое меня не так давно забирали.

      До этого я позвонил с телефона-автомата по условленному номеру, сказал кодовую фразу, и спустя час ко мне прямо к ступенькам гостиницы подъехал личный транспорт в виде милицейской «буханки».

      Моя репутация в глазах девушки-администратора при виде бравых милиционеров рухнула окончательно, и я начал опасаться, как бы меня второй раз не выселили из-за предполагаемого конфликта с законом.

      Болотин останавливается, экспрессивно взмахивая руками:

      – Да ты хоть знаешь, кто это?!

      – Актер, – говорю, – певец. Да, знаменитый, конечно, но что их, не единственный же в Советском Союзе.

      – Да ладно, это… – морщится он от моей непонятливости. – Он спит с Мариной Влади! Да что ты ржешь-то?!

      – Простите, не могу удержаться, – говорю. – Вот уж не думал, что вы настолько ее поклонник…

      – Да я не в этом смысле! – психует Болотин. – Ты хоть понимаешь, что она за личность. Она лицо советско-французской дружбы, член компартии Франции. Ей сам Брежнев ручки целует и комплименты отвешивает. Вокруг нее комитетчики пасутся, так что ни вздохнуть, ни пукнуть. И ты собираешься