Их ледяная кровь. Евгения Олеговна Кочетова

складки возле носа с боков, отчего зрительно казалось, что радость напускная, словно леди зажата тисками манер приличия и статусной важности. Из всего у нее выделялся только длинный, нависающий нос. Одета она была в шелковое платье и украшена роскошными жемчужными прикрасами. Светлые волосы без видимой седины собраны в объемную прическу. Леди держала приборы и трапезничала весьма манерно, точно это отдельный вид искусства. И всё же ее радостное лицо отдавало чрезмерной горделивостью, а пронзительный взгляд холодностью, будто он не глубокий океан, а ледяная глыба, до самого дна.

      Эмилия перевела взор на дочь леди. Она выглядела дорого, в шикарных украшениях и платье, но неказистое ее лицо контрастировало с бриллиантами. Маленький рот с тонкими губками постоянно двигался, то один уголок, то второй, то оба перекашивались. Короткий вздёрнутый нос дергался, а далеко посаженные серые глаза имели особенность казаться раскосыми. Лицо ее будто плыло, а странная мимика придавала еще больше несуразности. Совсем не сравнить со статной, яркой матерью. У Марджери были выпущены передние пряди волос, которые постоянно ей мешали и окунались то в суп, то в соус. Характер ее было трудно сразу распознать, взгляд не выдавал явных эмоций и настроения, скорее баронесса была этакая тихоня с тайными мыслями в голове.

      Ни на мать, ни на отца Марджери не была похожа, как показалось Эмилии. Старший сын Максимилиан был брюнетом, что уже выделяло его среди всех. Приятная для мужчины средних лет внешность, крупные черты лица, пышные брови слегка нависали над карими глазами, забирая привлекательность и придавая суровость. И тоже было трудно сказать, на кого похож старший сын четы. Этакой эффектности и броскости во внешности от леди не перенял никто, разве что младший сын ‒ Джереми. Его разрез ясных голубых глаз напоминал перевернутую каплю, материнский нос и узорные губы, даже слишком пухлые для мужчины. Вытянутый подбородок, светлые волнистые волосы игриво покачивались на голове. Он часто улыбался. Эмилия сравнила его улыбку с улыбкой незнакомца в карете, но поняла, что здесь она более замысловатая, слащавая и оттого слегка напрягающая. Некое лукавство присутствовало в юноше.

      Раздался громкий смех леди Сесилии. Пожалуй, она была одним из самых любимых и набалованных членов семьи. Ей было лет четырнадцать-пятнадцать. Но по внешнему виду и раскрепощённости ее вряд ли можно было назвать подростком. Она, как скороспелый фрукт, повзрослела и расцвела раньше своих сверстников. Младшая леди ерзала на стуле, покачивалась, игриво махала за столом рыжими волосами, сворачивала губки бантиком и хлопала мелкими светло-карими глазками. В улыбке у нее забавно округлялись щечки, и только в те моменты она была похожа на дитя. Рыжие густые волосы Сесилия, очевидно, переняла от матери ‒ супруги Максимилиана. У Сары были подобные, но цвет менее ярко выражен, виднелась седина, волосы ее будто редели. Она кого-то напомнила Эмилии, но девушка не могла понять, кого именно. В отличие от вертлявой дочери, Сара сидела смирно, не шелохнувшись, точно статуя. Вела себя скромно в доме влиятельных родителей