Шаг в пропасть. Рут Манчини

очень уж не хочется смотреть на стоящий в углу металлический унитаз без сиденья и крышки. Мне вообще ни на что не хочется смотреть. Даже с закрытыми глазами я ощущаю чужеродность всего вокруг: непривычной одежды, колючего одеяла, хлопающих дверей камер, звякающих ключей.

      Я подтягиваю коленки к груди. Нужно о многом подумать, многое вспомнить. Я столько всего должна сказать своему адвокату, когда он или она здесь появится, но у меня замерзли руки и ноги, а мозг оцепенел. Одеяло совсем не греет, и я не знаю, можно ли попросить второе, да и особо не хочется привлекать к себе внимание лишними просьбами. И как я ни стараюсь нормализовать дыхание – вдох на счет четыре, задержка дыхания на счет пять, выдох на счет шесть или семь, – собраться с мыслями никак не получается.

      За мной приходят, чтобы отвести на встречу с адвокатом. Я слышу стук в крошечное окошко в двери, и на сей раз ключи звякают в мою честь. На меня опять надевают наручник, хотя и ненадолго; его тут же снимают, когда я оказываюсь в маленькой комнате, где уже ждет адвокат. Это женщина лет тридцати с хвостиком, ближе к сорока; похоже, моя ровесница. Волнистые светлые волосы затянуты небрежным узлом, и одета она совсем неформально: на ней флисовая толстовка, джинсы и кроссовки. Что несколько неожиданно, ведь я считала, все адвокаты носят строгие костюмы. Но так как я закутана в одеяло, на мне бумажные тапки и спортивный костюм с чужого плеча, столь затрапезный вид тут же позволяет расслабиться.

      – Привет, Тейт. Присаживайтесь. Меня зовут Сара, – представляется она. – Я ваш адвокат. Ну что, вы согласны?

      Я сажусь на скамью напротив нее.

      – Конечно, – киваю я.

      – У вас есть выбор, – улыбается она; у нее добрые глаза. – Если решите, что я вам не подхожу, можете попросить себе другого адвоката. Должна вас предупредить: все, что вы скажете, естественно, останется между нами. Я не смогу никому передать содержание нашей беседы за пределами этой комнаты. – (Я снова киваю.) – А кроме того, вы разрешаете мне говорить от вашего имени с полицией, представлять вас в суде, а в случае надобности советоваться со своими коллегами.

      – Хорошо.

      Она проводит пальцем по тачпаду ноутбука:

      – Итак, вас зовут Тейт Кинселла. Все правильно? И вы родились восьмого июня тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года?

      – Да.

      – Хорошо. О’кей. – Наморщив лоб, она смотрит на меня серьезными глазами. – Итак, Тейт, вам известно, почему вы здесь?

      – Да.

      – Вы обвиняетесь в убийстве…

      – Мне известно, – поспешно говорю я. – Мне известно, почему я здесь.

      – И как вы себя чувствуете? – спрашивает она. – У вас все хорошо?

      Как странно. Почему все интересуются моим самочувствием, если считают, что я кого-то убила? Если честно, я рассчитывала встретить в свой адрес чуть больше негатива.

      – Я в порядке. Разве что немного потрясена. Но я знала. Знала, что меня собираются за это арестовать.

      – Да. – Сара, прищурившись, смотрит на экран ноутбука. – Вы сделали