Другие люди. Игорь Пузырев

Народ перед самым дождем наоборот еще сбегал к магазину. «Ливень, как домой попасть, пришлось сидеть в бане» – это для зудящих жен вечерняя отговорка заготовлена.

      Да, и тут залетает Она! Шаровая молния! В дверь приоткрытую вошла, все затихли – мать твою так! Хорошо тем, кто в мойке был, да парился в неведении. Здесь же мужики очень расстроились и замерли – молния, она шевелящихся выбирает, так люди говорят. Не крупнее яблока, она сначала повисла у печки-голландки, издавая какое-то внутреннее гудение и иногда откидывая одиночные искры. Потом потянулась что-то искать по углам, виляя сзади коротким световым хвостом. Андрюха-конюх, сидящий у дверей, неожиданно и молча рванулся на выход. Молния его не заметила, а все решили, что и им тогда тоже можно спастись. Мужики тихонько, чтобы не будить лихо, договорились на счет три все вместе. Три! Дядя Паша, учитывая почтенный возраст, рванул на счет один, внеся панику. Но бежали хорошо. Шаровая, от вероломства такого долго рассуждать не стала, взорвалась, так и не найдя того, что вынюхивала. Баня загорелась моментально, ребята из моечной, напуганные взрывом, вылетали не хуже первых. Тушить пожар сразу же не задалось, хоть и народу было с десяток – неловко голыми воду в пригоршнях с озера носить. И в деревню не побежишь в таком виде, те, кто поближе живет, травой прикрывшись к домам потрусили. Остальные ждали. На горе у клуба кто-то, завидев дым, начал бить в пожарный кусок рельса, висящий на проволоке, народ созывать. Наверное, Андрюха, тот со штанами выскочил… Теперь вот только печка покосившаяся догнивает ржавчиной…

      К своей бане идет Николай, а вдоль берега Устин пробирается с того края деревни – договорились вместе попариться, одному скучно. Супруга – Анна Ивановна – намылась с Нюшей-Кузнечихой первым заходом. Им бабам что, им не париться. Анна Ивановна крупна, жар не выносит, а Кузнечиха вроде и мелкая, но старая уже для веников – повредиться может ими. Женщины всегда первыми идут – пар попусту не переводят, и сажу хоть кой-какую лишнюю со стен смоют-стряхнут. Все польза с них! Сегодня у них еще и репетиция в клубе. Хор ветеранов местного труда «Кумушки». Осенний отчетный концерт готовят. Анна Ивановна не только голосом, но и на балалайке подыгрывает что-то там. Нюша пищит тонко, аж обе волосины на бороде трясутся, балалайка женина звуки неимоверные испускает. Все вместе бабы деревни строем воют в старых маминых платьях, грудями вертят туда-сюда – старожилы труда так веселятся. Тьфу! Балалайку эту дома уже надоело слушать изо дня в день всю жизнь. И Нюшин вековой комариный писк – соседка, куда ее денешь. Этот их осенний отчетный концерт каждый день дома происходит уже сколько лет. Сейчас, небось, с завязанными на голове полотенцами и раскрасневшимися лицами чай с блюдцев с сахарком швыркают – песни в связках прогревают.

      Устин тоже принес бутылку. Ему проще, у него все дни свободны – не работает сейчас, сославшись на какую-то застарелую инвалидность. Фельдшер Илья Лазаревич ему бумагу выписал, чтобы в совхозе бригадиру показать. Там