Песок. Хью Хауи

громодобные удары, отражавшиеся у людей внутри, эхо бомб мятежников, с которым вернулся ужас гибели разорванных на куски любимых. То был звук, который никогда не прекращался, вторгавшийся в сновидения и преследовавший в часы бодрствования, пытка, все больше сводившая с ума, пока не становилась невыносимой. Люди бежали в горы, и никто о них больше не слышал. Или уходили в Ничейную землю в поисках источника этой напасти, умоляя ее прекратиться. Именно потому люди забирали свои семьи и отправлялись искать другую жизнь – или бросали их в потрепанной палатке.

      – Когда-нибудь мечтала выбраться отсюда? – спросил Коннер.

      – Постоянно, – кивнула Глоралай. Она встряхнула платок, избавляясь от крошки[5]. – У меня есть брат в Лоу-Пэбе, он говорит, что может найти там для меня работу в баре. Он вышибала. Но придется подождать, пока мне не исполнится восемнадцать.

      – Что за бар?

      Коннер знал, для каких работ требуется определенный возраст. Он попытался представить Глоралай, занимающуюся тем же, чем и его мать, и почувствовал, как его охватывает злость.

      – «Счастливчик Люк». Дайверский бар.

      – Ах этот…

      Коннер провел пальцами по волосам, вытряхивая спут[6].

      – Знаешь его?

      – Знаю про него. Моя сестра в свое время там работала. Барменшей. Тогда для этого еще не требовалось быть старше восемнадцати.

      – Для барменши и сейчас не требуется. – Глоралай вывела его на шедшую справа от дюны дорожку. Мимо промчалась компания ребятишек на жестяных листах, крича и смеясь. – Нужно быть старше восемнадцати, чтобы работать в борделе наверху.

      Коннер подавился песком. Он потянулся к фляжке, хотя знал, что там осталось лишь несколько капель.

      – Я пошутила, – рассмеялась она. – Мой отец говорит, что, пока я не стану взрослой, я должна жить с ними и подчиняться их правилам. Типичная родительская чушь.

      – Угу, типичная, – кивнул Коннер, но подумал, что было бы здорово, если бы правила мог устанавливать кто-то другой. У них с младшим братом не было никого, кроме их самих. Палмер и Вик отправились зарабатывать дайвингом, предоставив им самим о себе заботиться. Когда их отец исчез, он оставил всю семью без гроша, хотя когда-то у них имелось все. А их мама… Коннер даже не знал, что тут сказать. Порой он жалел, что у него вообще была мать.

      Он выбросил из головы эту мысль, одновременно загнав в самый дальний угол завтрашний поход с палаткой, и сосредоточился на шедшей рядом Глоралай, пытаясь по возможности жить настоящим. Вместе они свернули к полузасыпанному ряду лачуг, торчавших из невысокой дюны. На крыше одной из них грохотал и дымил генератор. Внутри горел свет, а с занесенной песком крыши свисала неоновая реклама пива «Курс» с зубчатыми очертаниями западных пиков, подсвеченных сверху. Коннер едва не сказал, что эту вывеску отыскала его сестра – как часто бывало, когда он видел какую-то из найденных ею под песком находок.

      – Эй, – спросила

5

Крошка – песок, собирающийся в одежде или во рту.

6

Спут – песок, попавший в волосы.