Ложные ценности, или Мое сердце в группе риска. Юлия Шилова

было нового искать, но Виталик уговорил этого не делать. Сказал, что может две должности совмещать совершенно спокойно. Вот он их и совмещал. И все у него хорошо получалось… – Денис предложил: – Аня, давай вместе к его жене заедем? Скажем, что случилось. Я один не могу. А затем я тебя домой отвезу. Это не займет много времени.

      – Заедем, – произнесла я решительно.

      Домой мне совсем не хотелось, потому что Светка сейчас явно кувыркается с режиссером в кровати, а на лоджии лежит труп. Сидеть наедине с мертвецом мне хотелось меньше всего на свете.

      По дороге Денис остановил машину у небольшого цветочного магазина и купил мне розы.

      Это был не просто букет, а Букет С Большой Буквы. Мне было даже страшно подумать о том, сколько он может стоить. Он состоял из такого количества цветов, что занял все заднее сиденье машины.

      – Что это? – Я понимала, что задаю идиотский вопрос, но ничего не могла с собой поделать.

      – Цветочки.

      – А зачем так много-то?

      – Чего много-то?

      – Ну, цветов…

      – А ты привыкла получать одну розочку?

      – Ничего я не привыкла… Если ты не прекратишь надо мной издеваться, то заберешь свой веник обратно.

      – И куда я его дену?

      – Подаришь своей супруге.

      – Я ей цветов не дарю, – сказал, как отрезал, Денис и тронул машину с места.

      Машина неслась по шумному Ленинскому проспекту на вполне допустимой скорости.

      – А я заметил, ты нашу милицию не шибко уважаешь…

      – Можно подумать, ты ее уважаешь.

      – Тоже верно. Только ты, по-моему, ее на дух не переносишь.

      – А с чего ее переносить, если там одни гады работают! – все-таки не сдержалась я. – На меня в лифте какой-то наркоман напал. Избил сильно. Серьги чуть было вместе с ушами не отодрал. Мобильный забрал, деньги. Я, можно сказать, чудом жива осталась. Куда в таком случае обращаться? Конечно, в милицию. Вот я и обратилась. А когда обратилась, то увидела, что эти гады плевать на меня хотели. Они только могут на потерпевших давить, чтобы те свои заявления забирали, и дела закрывать. А кому хочется с милицией конфликтовать? Никому. Страна у нас такая. Страна милицейского беспредела. Если ты против ментов пойдешь, то жди больших неприятностей. Пришел господин начальник и для моего же дальнейшего благополучия попросил заявление культурно порвать и дело уголовное прикрыть. Им для Петровки отчетность нужна. У них почти все преступления раскрываются, а мое дело тухлое. Никто этого наркомана не найдет, да и искать не будет. Сейчас людей убивают, и никто убийц не ищет. А здесь радуйся, что жива осталась. Подумаешь, избили и ограбили… Кого нынче этим удивишь? Я стала знакомым звонить, кто попадал в такие переделки, так оказалось, что почти со всеми была та же самая история. Все в один голос говорят, мол, не ты первая и не ты последняя. Забери заявление и не наживай неприятностей. Сейчас менты только так и работают, по-другому не могут. Это что же получается, вместо того, чтобы пострадавшему помогать, они его же и уничтожают. Если ты все же не согласишься и будешь рассуждать о правосудии, то в первый