Тризна. Лидия Платова

что ты говоришь тут делаешь?

      Старик обходил весь дом, внимательно оглядывая хозяйское добро.

      Уже немного успокоившийся Воронцов решил не отступать от легенды, которую рассказал Маришке.

      – Студент я, с филологического. Вот дипломную приехал писать. Про сказки там, фольклор деревенский.

      – А в чьём доме находишься, знаешь?

      – Ну, – отвел Воронцов глаза в сторону, – примерно только. Говорят женщина, что здесь жила, Авдотья, скот лечила.

      – Брешут, – рыкнул старик, – ведьма она была! С бесовской силой якшалась, вот они и прибрали её к себе. За душу чёрную горит сейчас на адовой сковородке!

      Старик, внимательно изучая лицо Воронцова, свёл брови над переносицей, отчего и так суровое лицо превратилось в злобное. Теперь он был похож на филина. Сам не понимая, как ему это удалось, но Воронцов выдержал этот взгляд. Может ему помогло, что мысленно он считал внутри до десяти. А может и то, что двустволка спокойно болталась на плече старика.

      Лицо последнего разгладилось и стало приветливее.

      – Ладно. Вещи Дуськи в порядке, всё на своих местах. Значит не вор. Меня Михалычем кличут, —старик протянул заскорузлую ладонь.

      – Очень приятно, – вложил в нее свою Воронцов, – Сергей. Сергей Воронцов.

      На секунду лицо старика удивлённо вытянулось, а затем он снова рассмеялся низким, зычным смехом.

      – Точно воронёнок!

      Подойдя ближе, Михалыч хлопнул Воронцова по плечу.

      – Смотри, хлопец. Я в этой деревне как бы за старшего. Участкового у нас нет, да он нам и не нужен. Ежели что случается – дуй ко мне, я подсоблю. Дом мой по правой руке, с Дуськиного крыльца видно. Захочешь – приходи вечером, покормлю тебя. Ты ж, студент, поди и печку топить не умеешь?

      – Да как же, – стушевался Воронцов, – разберусь, неглупый.

      Михалыч посмотрел с хитрым прищуром, но это был добрый взгляд.

      – Ладно, Серёж, пошёл я, а ты гнездись тут. Зови, ежели что, – ещё раз пожав ладонь Воронцову, на этот раз на прощание, старик вышел из дома. Воронцов устало опустился на колченогий табурет. Ну и встреча. Он всего пару часов в деревне, а его уже чуть не пристрелили.

      Прослонявшись бесцельно по дому, Воронцов накинул куртку и вышел на крыльцо. Ещё днём по-майски тёплая погода резко изменила настрой. Хмурое небо опустилось ниже, деревья с молодыми листьями словно потеряли цвет и, казалось, всё вокруг укрыто серым покрывалом. Воздух, пропитанный влагой, был густым и тяжёлым. Глубоко вдохнув, Воронцов спустился с крыльца и пошёл к калитке. Прогулка к озеру перед сном показалась ему хорошей идеей. И время скоротает и спать будет крепче.

      Со стороны озера гнали небольшое стадо коров с выпаса. Коровы брели устало, понурив рогатые головы. Вяло погоняя их тонкой хворостиной, скорее для порядка, чем для придания скорости, за ними шёл мужчина в грязной плащёвке. Глубоко накинутый капюшон не давал разглядеть лица. У его ног крутился знакомый рыжий щенок с хвостом-бубликом, задиристо лаял на других собак за заборами и шустро возвращался к ногам