Заблудившаяся половинка, или Танцующая в одиночестве. Юлия Шилова

оперативник понял, что я не могу внести хоть какую-нибудь ясность в это дело, – я оперлась о стенку и закрыла глаза. В висках пульсировала кровь, перед глазами один за другим возникали люди, насквозь пробитые автоматной очередью. Мне даже стало казаться, что я вижу, как их расстреливают… Вижу эти пули, похожие на черные молнии. Я все это вижу, все это чувствую и принимаю чужую боль…

      – Нина, ты в порядке?

      Я открыла глаза и увидела стоящего рядом с собой Сергея.

      – Разве я могу быть в порядке после того, что произошло?

      – Ты держишься молодцом. Народ потихоньку вывозят.

      – Леньку уже увезли?

      – Леньку увезли.

      – Жалко, я ведь с ним даже попрощаться не успела.

      Когда мы остались с Сергеем вдвоем, он подошел к столу, который просто ломился от давно уже остывших блюд, налил себе полный стакан водки и выпил его одним махом. Засунув в рот соленый огурец, он посмотрел на меня заметно покрасневшими глазами и произнес:

      – Ты не смотри, что я водки выпил. Я обещал тебя домой отвезти, значит, отвезу. Можно ехать. Начало светать.

      – Но ведь ты же выпил водки?! Целый стакан!

      – Я могу выпить бутылку…

      – Это много.

      – Ничего страшного. Я могу вести машину в любом состоянии.

      Я вновь посмотрела на столы и неуверенно спросила:

      – А со всем этим что делать?

      – Оставить все как есть.

      – Ты сюда скоро вернешься?

      – Не знаю, смогу ли я вообще сюда вернуться… Пока я к этому не готов.

      – Ты предлагаешь оставить все как есть?

      – Вот именно.

      – Но ведь все протухнет… Представляешь, что будет в этой комнате, когда ты решишь сюда вернуться?

      – Ты хочешь убрать? У тебя есть силы, чтобы все убрать и перемыть посуду?

      – У меня нет таких сил, – честно призналась я и опустила глаза.

      – Даже если бы они у тебя были, я бы тебе никогда не позволил. Я оставлю ключи соседке. Она постарается сделать все возможное, чтобы этот дом как можно меньше напоминал о той страшной трагедии, которая в нем произошла…

      – Что ты будешь делать с домом в дальнейшем?

      – Не знаю. Я об этом еще не думал.

      – Даже если ты и захочешь его продать, его вряд ли кто купит. После такой трагедии его не продашь даже за гроши.

      – Я не могу его продать. Здесь прошло мое детство.

      Окинув прощальным взглядом некогда гостепри-имный дом, мы вышли на улицу. Пока Сергей отдавал ключ соседке, я не без боли в сердце смотрела на припаркованные к дому машины и с ужасом понимала, что они уже никогда не дождутся своих хозяев. Остановив свой взгляд на машине Леонида, я тяжело вздохнула и почувствовала, как на глаза навернулись слезы…

      – Нин, ну что, поехали?

      – Что будет с этими машинами?

      – Родственники приедут и заберут.

      – А с Ленькиной?

      – У Леньки тоже есть родственники.

      Уткнувшись головой в мощную грудь Сергея, я застонала и еле слышно произнесла:

      – Мне страшно.

    &n