Попробуй обмани. Варвара Вьен

потом надоест и отстанет.

      – Очень на это надеюсь, – отвечает Николь, по виду которой, наоборот, кажется, что она не хочет этого.

      – Николь, у вас уже всё готово? – неожиданно раздаётся совсем рядом, и Святова закатывает глаза.

      Константин Георгиевич, не дожидаясь ответа, начинает проверять то, что сделала наша отличница. И делает это очень уж странно… соблазнительно для одной конкретной девушки, я бы сказала, – заключает её в своеобразный кокон, положив руки на стол по обе стороны от неё и прижимаясь грудью к ней. На лице Николь расцветает румянец. Он усиливается, когда мужская ладонь ложится поверх её на мышку.

      Не боится увольнения?

      Интересно, а сколько это будет продолжаться? Чтобы я понимала, сколько у меня есть в запасе времени на наслаждение этим спектаклем. Протянут до конца года? А до конца выпуска? Было бы неплохо.

      После пары Николь с остервенением собирает свои немногочисленные вещи в сумку и выходит из аудитории, чеканя шаг. Впервые вижу нашу тихушницу в таком состоянии. Не сговариваясь, следуем с Евой за ней. Как бы та ничего не натворила. Провожаем ровно до того момента, как понимаем, что до кабинета ректора остаётся всего один поворот.

      По времени не успеваем зайти в кафе напротив института, поэтому посещаем институтскую столовую, в которой не были с первого курса. Как только переступаем порог, сразу окунаемся в шум голосов и бряканье посуды. Пока стоим в очереди, осматриваем ассортимент. Я не сильно голодна, поэтому решаю взять чай с булочкой. Да и, если честно, им я больше доверяю, чем той же грече с мясом.

      – Не мы одни решили сюда прийти в кои-то веки, – как бы между прочим замечает Ева.

      Сначала не понимаю о чём она.

      Мы разместились у окна, где стол освободился как раз, когда мы мимо проходили с подносами. Подруга сидит лицом к дверям, поэтому может видеть всех входящих и выходящих. Оборачиваюсь и натыкаюсь на взгляд тёмно-карих глаз.

      Отворачиваюсь, возвращая внимание чаю, который более мне интересен.

      – Он тебя узнал, – констатирует Вьюнкова и бесстрастно отламывает от своей булочки кусочек, который тут же оказывается у неё во рту.

      – Только не говори, что он идёт сюда, – прошу я, уже зная ответ.

      – Не буду, – легко соглашается та, и в этот же момент с нами равняется компания мажорчиков.

      – Возьмите и мне что-нибудь, – распоряжается наш «король» и бесцеремонно усаживается рядом со мной, нагло и без стеснения закидывая на спинку моего стула руку. – Какая встреча, – тянет он, приближаясь к моему уху. – Это судьба, – шёпотом так, что ух было бы, да если бы не иммунитет мой к таким подкатикам.

      – Это не судьба, – тут же возражаю я и совсем непочтительно отодвигаю его от себя указательным пальцем в лоб. – Мы всего лишь учимся в одном институте. Просто стечение обстоятельств.

      – А я всё равно буду считать, что это судьба, – начинает снова приближаться ко мне и снова получает от меня пальцем в лоб, но уже сильнее.

      – Как угодно, – равнодушно произношу, допиваю чай и раздражённо добавляю,