Предпоследнее дознание. Юрий Валерьевич Максимов

это – Айболитом быть. Что без цинизма не обойтись. Вот за что я благодарен Корнееву – он показал мне, что возможно. И помог прийти к тому, о чем я мечтал сам. Пусть даже таким изощренным путем… а еще за то, что меня простил.

      Думбадзе опять вздохнул и замолчал, глядя на сцепленные руки. Доктор и следователь молча сидели друг против друга.

      А потом Карев поднялся и негромко поблагодарил:

      – Спасибо.

      Доктор только кивнул в ответ. Не хотелось нарушать тишину, повисшую в кабинете после этой исповеди. Поэтому Павел даже не попрощался, просто вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.

* * *

      Пока прыгун неторопливо плыл между городом и нависшими тучами, Карев размышлял над историей доктора. А дело выходит интереснее, чем казалось сначала! Бомж Корнеев полон сюрпризов. Уже один эпизод с больницей может сделать отчет по нему выдающимся, а ведь еще есть зацепка по лунной базе и дружбе с известным героем. Отчет по Корнееву вполне может стать одной из тех находок, по которым пишут бестселлеры и снимают фильмы.

      Карев решил отыскать контакты Дациса, но их не было ни в открытом доступе, ни даже во внутренней базе контактов. Весьма необычно.

      Поразмыслив, Павел позвонил Квану:

      – Слушай, дружище, не выручишь с одним делом? Мне бы телефончик Исаака Дациса… или хотя бы мейл. Не к спеху, можно вечером.

      Пока Кван будет искать контакт Дациса, Павел решил поискать кого-то из других участников операции. Наверняка они будут доступнее. Корнеев, например, был доступнее некуда. Снаружи начал накрапывать дождик, и капли заскользили по лобовому стеклу прыгуна, летящего на автопилоте.

      Поиск в сети позволил узнать, что кроме Дациса и Корнеева из их группы в живых осталось еще трое. Пашин, Хорошевский и Толочко. Карев запустил поиск по внутренней базе. В Москве из перечисленных оказался лишь последний. Василий Павлович Толочко. Капрал в отставке, ныне сторож на Крутицком подворье. Осталось только набрать номер…

      Пять секунд спустя экран показал хмурое лицо на фоне расписанной фресками стены.

      – Василий Павлович?

      – Ну.

      – Я следователь Предпоследнего дознания.

      – А… читаю ваш «Бюллетень», да.

      – Спасибо. Я сейчас расследую дело Ивана Сергеевича Корнеева.

      Мужицкое, грубо слепленное лицо не изменило угрюмого выражения.

      – Он вместе с вами участвовал в освобождении базы Казам-3 на Луне, – напомнил следователь.

      – А, Корнет. Так он, значит, помер?

      – Еще нет. Я бы хотел с вами поговорить о тех событиях, если вы не возражаете.

      – Ну приезжай сюда. У меня смена только началась. Не могу никуда уехать, понимаешь?

      – Хорошо. Я буду через сорок минут. Где вас найти на подворье?

      – Я сам тебя найду. Встречу. Не беспокойся. Давай.

      И Толочко отключился.

      Павел вздохнул. День выдался насыщенный. Прыгун уже подлетал к району, где стоит здание Предпоследнего