Выигрывает тот, кто все продумал, или Наказание красотой. Юлия Шилова

спросила Света.

      – Я снимаю эту квартиру четыре месяца. Говорят, дочка хозяйки пропала без вести. Уехала на заработки за границу и не вернулась…

      Света, положив трубку на рычаг, заревела. Вскочив с дивана, я постаралась ее успокоить.

      – За ней нужен был уход, после инсульта мамочка почти не двигалась! Я хотела заработать денег и подлечить ее, – уткнувшись в ладони, горько плакала девушка.

      – Светочка, что же теперь делать… Я помогу тебе выбраться отсюда. Ты приедешь, выгонишь из своей квартиры квартирантку, ведь ты там прописана, и начнешь жить. Если твои сутенеры начнут тебя искать, мама не пострадает… Мамы уже нет…

      Настойчивый звонок в дверь прервал меня на полуслове. Переглянувшись, мы обе вздрогнули. Я показала Свете на гардеробную. Света моментально исчезла из поля зрения, а я на цыпочках прошла в коридор.

      – Кто там? – Сердце билось, как у зайца.

      – Верка, открой! Это я! Карась…

      Открыв дверь, я, подбоченясь, произнесла:

      – Послушай, ты мне когда-нибудь дашь отдохнуть? Я спать хочу, понял?! Лавочка закрыта, завтра приходи.

      – Что ты зря кипятишься? Я по-хорошему пришел поинтересоваться, как твое ухо?

      – Сначала дерешь, а потом спрашиваешь!

      – Извини, Верка, погорячился я… Но ты сама нарвалась. Стала про какие-то деньги выяснять, других настраивать… На фиг нужно смуту в коллективе наводить? А вдруг кто еще захочет норов показать? Да и перед пацанами было неудобно… Ты со мной так разговаривала… Не могу же я перед ними тряпкой половой выглядеть! Вот и пришлось тебя немного поучить, чтобы показать, кто в доме хозяин, а то среди пацанов уже слухи всякие поползли… Будто я в тебя втюрился, как малолетка… Ладно, Верка, что я в тебя втюрился, я и не отрицаю, но чтоб ты мной погоняла – этого никогда не допущу. Ты же деньги любишь больше жизни. За деньги готова и жизнь отдать. Ты бы и рада меня охмурить окончательно, чтобы все бабки из меня вытянуть, но я же не дурак, ты же знаешь. Я на сиськи не ведусь…

      – Ну, раз не ведешься – проваливай отсюда, – сузив глаза, прошипела я.

      – Верка, я на тебя не полезу, не бойся! Я сегодня натрахался по полной форме. Ты не переживай, я только с презервативами. Я тебе верность храню. Прости меня, Вер, а… Мне даже страшно подумать, что Пашка мог тебя застрелить. Ему теперь запрещено с пушкой ходить. Он из группировки боится вылететь, поэтому возникать не будет…

      – Знаешь, Карась, я хочу уехать домой. Не могу я больше, надоело мне все, – уставшим голосом сказала я.

      – Не уедешь ты никогда…

      – Почему?

      – Потому что я тебя не пущу. Не могу я без тебя, Верка! Я тебя больше пальцем не трону, клянусь. А ежели вздумаешь сбежать, так я тебя из-под земли достану. Обратно привезу, и тогда уже петь за бесплатно будешь. Ты же меня знаешь. Верунь, давай спать вместе ляжем! Я тебя обниму и усну счастливым…

      – Уходи! Поезжай к себе. Мне хочется побыть одной.

      Со стороны гардеробной раздался приглушенный чих. Вздрогнув, я посмотрела на Карася.

      – Ты что, Верунька, вздумала с огнем играть? – изменился в лице Карась. – Кого ты