Однажды летом. Олеся Пухова

гармонию золотого сечения, которой мы, фотографы, так успешно пользуемся?

      В музее звучали красивые голоса артистов, всё соединилось в этом симбиозе искусств: живописи, театра и музыки.

      – Ну ты задал задачу, а проще нельзя было?

      – Проще?! Илона, я тебя люблю больше, чем Венецию, больше, чем искусство, больше, чем фотографию! Выходи за меня!

      И он протянул ей изящную коробочку с колечком. Друзья захлопали, захлопала публика. Опера Россини закончилась воссоединением влюблённых, несмотря на все перипетии судьбы.

      На них смотрела тёплая желтоглазая венецианская ночь, вздыхая всплесками волн в своих многочисленных каналах, располагая к любви и признаниям.

      Познакомиться с творчеством автора можно,

      набрав ник в соцсетях:

      @veravakhova, https://vk.com/v.vakhova.

      Зыкина Юлия

      Свидетелей разве наказывают?

      Голова сильно гудела. Первым делом я приоткрыла палатку. Легко дёрнула за собачку – и вжух! Утренний ветерок ворвался внутрь, разбавив степную духоту. Несмотря на ранее утро, солнце уже нагрело палатку, что невозможно стало в ней находиться. Моя соседка Тома всё ещё спала. Я быстро натянула шорты, майку, пригладила свою мальчишескую причёску и на четвереньках выползла из душного заточения. Сделала вдох-выдох – попытка успокоить пульсирующие виски не удалась. Повеяло нежным запахом степных трав: мяты и шалфея. Такие бабушка в огороде сажала и добавляла в чай. Я решила насладиться утренней прохладой, пока испепеляющее волгоградское солнце не окутало всё вокруг. Двадцать палаток выстроили накануне в три ряда на крутом берегу Волги. Ещё одна с провизией находилась поодаль. А рядом с ней соорудили костровую – место, где готовили еду по очереди, смотря кто дежурил. Туда и пошла бы, но вожатые не разрешали покидать палаток до подъёма. Поэтому я тихо села на корточках возле палатки и любовалась рассветом.

      – Тише-тише, – донеслось из кустов на берегу.

      – А-а-ай, больно, – послышалось в ответ.

      – Да не кричи ты, спалят.

      Мне стало интересно, чьи же это голоса. Я тихонечко надела кроссовки и стала закрывать палатку, чтоб не налетела мошкара. Тут проснулась соседка.

      – Ты куда? – спросила она меня.

      – Да там кто-то бродит. Пойдём глянем?

      Тому не нужно долго уговаривать. Вот она уже стояла рядом, ее ноги скользнули в шлёпки, и мы тихонько подкрались к крутому спуску. Из кустов выбежала девушка с каре, и мы сиганули за дерево. Хорошо, обе худые. Без проблем поместились и стали наблюдать. Я узнала Тоню. Она на три года старше нас. Ей тогда было шестнадцать. А за ней бежала рыжеволосая Галя с иголкой в руках – самая старшая в лагере. Вчера как раз отметила семнадцатилетие.

      – Да подожди, осталось немного, – догоняла она подругу.

      – Не хочу я, передумала, – спорила та с Галей.

      – Ты чё, слабачка?

      – Видимо, да.

      – Ты ж сама хотела. А родители