Спроси свою совесть. Политический детектив. Михаил Гаврилович Левин-Алексеев

Дмитрий переживал мучительней всего. Он знал, что наглела, в основном, молодёжь. Её неокрепшее ещё сознание временами напрочь мутилось от увиденных гор «баксов» и золотых побрякушек с брильянтами, изъятых у преступников. Усугублял положение, навалившийся на незакалённые молодые мозги тяжёлый «телевизионный каток», который с российского экрана пошлыми низкопробными телепередачами ежедневно и безжалостно «закатывал в асфальт» вечные понятия чести и элементарной порядочности. При этом «ящик» культивировал фантастическую жизнь российской олигархической элиты, менявшей яхты, как перчатки, и приобретавшей дворцы на лазурных побережьях. Кремль методично насаждал культ «золотого тельца» в сознание граждан. Вот и не выдерживал испытаний оперативный молодняк, имея в кармане зарплату, над которой, даже куры падали со смеху.

      Коррупция стала пожирать и самых, казалось бы, стойких к её метастазам сотрудников. От злости Дмитрий не находил себе места, потому как сейчас он в полной мере «вкушал» с подчинёнными все «прелести» новой службы. Закон теперь обязывал их хватать за руку и сажать на нары нынешних сослуживцев и бывших коллег. А эта работёнка, кто знает не понаслышке, не из приятных. Мало того, что она неблагодарна, она ещё и не каждому под силу. Порой в кабинете разъяренный Золотов рычал на попавшегося милицейского взяточника так, что у последнего от страха тряслись руки при написании первичного объяснения. Схватив его за шиворот, Дмитрий шипел ему на ухо: «Никто не вправе обирать собственный народ, который тебя, скота, вырастил, выучил и воспитал! Это равно измене. Тем более ты, сволочь, носишь погоны!»

      Наконец после долгой полосы «беспросветной пахоты» наступило непонятное вРеменное затишье. Коммерсанты то ли разъехались на отдых по Канарским островам, то ли чиновников «заела совесть» и они решили «отдохнуть» от поборов. Словом, на вРемя отделение Золотова немного перевело дух. В понедельник после традиционного развода, проведённого Дмитрием, оперативники собрались в кабинете Мурова на пятнадцать минут, чтобы попить чайку и разойтись по запланированным делам. Офицеры разговаривали ни о чём и потягивали ароматный чай, которого у чаевого гурмана Мурова, непонятно откуда, всегда было, «как у дурака махорки».

      Зазвонил телефон. Тон звонка подсказывал, что звонили по межгороду. Александр резко схватил трубку и машинально представился по форме: «Старший оперуполномоченный УОП ГУВД майор милиции Муров слушает!» Золотов вопросительно смотрел на Александра. Увидев, как его лицо стало расплываться от улыбки, сразу сообразил: «Не, не начальство! На начальство не походит. Кто же тогда?».

      – Ой, кого я слышу! – бархатным голосом прожжённого ловеласа замяукал Александр. – Светик, мне так приятно снова тебя слышать! Ой, ты знаешь, мне даже кажется, что я чувствую запах твоих духов у тебя за ушком. Я так соскучился по тебе, лапуся!

      После этих гламурных слов все опера мгновенно прервали разговор