Искусительница, или Капкан на ялтинского жениха. Юлия Шилова

этот момент в купе проводников заглянула напарница Надежды и сказала обеспокоенным голосом:

      – Надя, а ты чего сидишь-то? Скоро Симферополь. Дел полно.

      – Да тут девушку ограбили.

      – Пусть в милицию обращается. Поаккуратнее нужно быть. Это же поезд, как-никак, и в нем нельзя терять бдительность.

      Я тихо всхлипнула и, пробормотав: «Извините», направилась в сторону своего купе.

      Глава 2

      Поезд прибыл в Симферополь, и я молча наблюдала за выходящими из своих купе пассажирами. Как только вагон опустел, ко мне подошла проводница Надежда.

      – Приехали.

      – Я вижу. Надя, у меня к вам просьба. Вы, пожалуйста, не говорите никому, что меня изнасиловали. Я не хочу, чтобы об этом кто-нибудь знал.

      – А кому я скажу? У нас же с тобой общих знакомых нет, – удивилась моей просьбе проводница. – Я же не собираюсь выйти на улицу и кричать, что тебя изнасиловали.

      – Да мало ли, хотя бы милиции. Ведь, возможно, она вас тоже допрашивать будет.

      – Ты все-таки решила написать заявление?

      – А куда мне деваться? Хотя я прекрасно понимаю, что никто никого не найдет, но все-таки чем черт не шутит… Ведь у меня ни копейки денег нет. Этот грабитель мне ничего не оставил.

      Проводница полезла в карман и протянула мне сто рублей.

      – На, возьми. Я, конечно, понимаю, что это не деньги, но, извини, больше дать не могу. Поменяешь на гривны, хоть попить себе купишь. Там такая жара стоит, караул.

      – Спасибо.

      Как только я вышла из вагона, то сразу подошла к стоящим на вокзале милиционерам и уныло произнесла:

      – Здравствуйте, я только что приехала на московском поезде. Меня ограбили…

      Мне показалось, что в отделении я провела целую вечность. Писала заявление, пыталась вспомнить, как выглядел грабитель, и подробно рассказывала о том, как произошло наше с ним знакомство. Я рассмотрела все предложенные мне фотографии подозреваемых в ограблении мужчин и испытала полнейшее разочарование, потому что ни на одном из снимков не было человека, хотя бы отдаленно похожего на Николая. Один молоденький милиционер кидал на меня самые недвусмысленные взгляды и давал понять, что он был бы совершенно не против продолжить наш разговор где-нибудь за территорией отделения милиции. Я старалась не обращать внимания на его хамское поведение и ощущала какое-то внутреннее напряжение: видимо, так на меня влияла окружающая обстановка. Мне хотелось как можно быстрее покинуть стены этого мрачного заведения, выйти на улицу и вдохнуть воздух полной грудью. Как только эта малоприятная беседа подошла к концу, я взяла листок с координатами данного отделения милиции и вышла на улицу.

      Смахнув выступившие на глаза слезы, я услышала, как меня кто-то окликнул, и обернулась. У дверей отделения стоял тот самый молоденький милиционер и смотрел на меня оценивающим взглядом.

      – Настя, ты куда пойдешь-то? У тебя же денег совсем нет!

      – Не знаю, – еле слышно ответила я и отвела взгляд в сторону.

      – Ты