Исповедь коллекционера поражений. Александр Карпов

охранником, поэтому я решил воспользоваться проемом забора в том месте, где он был подходящей ширины и многие учащиеся младших классов им пользовались для побегов с территории школы. Не учел я при этом лишь тот факт, что сам уже немного вырос и проем в заборе уже был не рассчитан на мое тело. В итоге я застрял в нем, не в силах приструнить свое упорство.

      Дерганья взад и вперед не давали результата. Я отчаянно пытался протиснуться и скрипел от напряжения зубами. Дошло до того, что резкие движения моего тела стали причинять мне боль. Я действительно застрял в заборе между металлическими прутьями его конструкции. От отчаяния мне хотелось плакать. Новое поражение по всем фронтам само свалилось на меня из-за моей же глупости. Я зачем-то пошел самым сложным путем. Хорошо, что сейчас меня никто не видел из друзей или одноклассников. Среди них точно нашлись бы такие, кто в эту же минуту сделал бы из меня героя вечерних новостей для всех социальных сетей.

      Но спрятаться совсем у меня не получилось. Первым, кто меня обнаружил в таком состоянии, была пробегавшая мимо по своим делам собака-дворняжка. Она с любопытством обнюхала меня, потом призадумалась и, видимо, решив, что с меня нечего взять, побежала дальше. Потом я мог быть спасенным случайным прохожим, который выгуливал своего пса. Но этот человек был настолько погружен в просматриваемую на экране телефона информацию, что даже не заметил меня и моих страданий в заборе школы. Его собака, в отличие от хозяина, уделила мне некоторое время, но лишь для того, чтобы также обнюхать меня на предмет либо знакомства со мной, либо на всякий случай. Вдруг я вкусный и к тому же съедобный.

      Проведя в таком положении еще некоторое время, я решил больше не ждать спасения в проходивших мимо людях и собаках, потому как таковые просто перестали появляться. Место здесь было не проходное, к тому же начинало темнеть. А оставаться в заборе на всю ночь, в мои планы не входило. Поэтому я решился на весьма отчаянный шаг, а именно на звонок своему отцу, который в данную минуту уже должен был быть дома.

      Приготовившись долго объяснять родителю причину и указывать на место своей личной трагедии, я наткнулся в ответ на его полное непонимание. Отец просто не хотел меня слушать, решив, что я в данный момент хочу его разыграть, и это у меня довольно плохо получается. Ко всему я еще и выслушал немало упреков по поводу своей недостаточной успеваемости в учебе, в слабой поддержке стараний родителей, направленных на мое воспитание, на бессердечие по отношению к матери, сестре, к нему самому, а также к бабушкам и дедушкам.

      Упоминание в разговоре деда навело меня на мысль позвонить потом именно ему. Просить помощи у мамы, которая сразу будет делать из моей проблемы вселенскую трагедию с вызовом всех родственников на место происшествия, я не решился. Не стал я звонить и бабушке, которая, вникнув в проблему, могла бы со всей присущей ее резкостью и громогласностью, запретить мне раз и навсегда расти