Неполное собрание сочинений. 1979—2024. Владислав Ларин

остаться, и заплывает в пролом. Проверяю, легко ли вытаскивается нож. В этих водах редко встречается кто-либо опаснее скорпены, но под водой чувство опасности усиливается. Тем более на такой глубине. Мы погрузились уже метров на пятнадцать. Неприятно быть одному. Начинает пробирать холод. Чтобы согреться, выворачиваю из песка якорь. Надо будет захватить. Он поржавел и оброс жилищами каких-то червей. Ничего, пригодится.

      Возвращаюсь к пролому и заглядываю внутрь. В лицо мне бьёт луч фонаря и оттуда выплывает Вовка. В одной руке фонарь, другой он держит за кольцо небольшой судовой колокол. Он опускает колокол на дно и показывает большой палец. Видно, внутри есть что-то интересное. Смотрит на манометр, на часы и показывает мне глубомер. Мы уже двадцать минут находимся на глубине двадцати семи метров! Для первого раза неплохо. На моём манометре сорок атмосфер. Надо быстро возвращаться. Беру сетку с крабами и якорь. Вовка поднимает колокол.

      Быстро всплывать нельзя, поэтому мы, лениво работая ластами поднимаемся под углом к поверхности. Дно видно все хуже, постепенно оно растворяется в подводных сумерках. Поверхности ещё не видно. Медленно плывем. Компаса у нас нет. Надо всплыть и сориентироваться. Едва ли мы уплыли далеко от берега. У меня выстреливает предохранительный клапан. Пошли последние тридцать атмосфер. До берега не хватит.

      Удивительно, как медленно воздух расходуется вначале и как быстро – под конец погружения. Вдох, раз, два, три, четыре, пять, шесть, выдох. Володька всё ещё не выдыхает. Семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, выдохнул. Сильные лёгкие. Видно, у него тоже воздух на исходе. Надо бы дышать реже, но легкие устали. Начинаю задыхаться. Быстрее работаю ластами, чтобы не отстать. Вот и поверхность. Выплевываю загубник акваланга и дышу.

      Мы плыли под углом к берегу. Ориентируемся и уходим под воду. У меня осталось пятнадцать атмосфер. До берега метров четыреста. Плывем на глубине двух метров, чтобы успеть всплыть, если кончится воздух в баллонах. Стараемся плыть быстро, но мешают найденные железки. Всё. В моих баллонах воздух закончился. Хорошо, что я взял трубку. Беру сетку с крабами и якорь в одну руку, выпускаю загубник акваланга и вытаскиваю из-за пояса трубку. Выставляю её над поверхностью и продуваю. Делаю несколько глубоких вдохов. Приятно дышать, не считая до шести! Дальше плыву с трубкой. А Вовка молодец! У него воздух кончается метрах в двадцати от берега…

      А потом, сняв акваланги и стащив гидрокостюмы, мы лежим на горячих камнях, под жгучим солнцем. Нас уже не трясёт. Начинаем согреваться. Замечательная бухта! Здесь и в самом деле можно найти много интересного.

13—15 декабря 1982 г., МоскваО погружении на острове Большой Утриш в июле 1982 г.

      Москва 1992

      – Вот его «копейка». И его подъезд напротив. Кажись, пятый этаж.

      – Ты смотри, только фара треснула и бампер загнут. Да, ещё решётка радиатора разлетелась. Даже крыло не помято.

      «Жигули»