Пока не забыто. Аркадий Безрозум

костюмы. Под расстегнутыми пиджаками светлые рубахи и неброские галстуки. Братья разговаривали на хорошем русском языке, с московским акцентом. Они, на мой взгляд, выглядели моложе своего возраста.

      А Густа Лазаревна продолжала восхищаться своими спасителями и после того, что они разъехались по домам. Иосиф фактически второй человек в районном управлении торговли! Наум – главный бухгалтер одного из крупнейших совхозов Подмосковья! Им и сегодня помогают знания, полученные от учителей немировской гимназии. А какие у них семьи! Единственный сын Кости способный архитектор. Сын Иосифа кандидат технических наук, дочь инженер. Оба сотрудники солидного научно-исследовательского института. Среди пятерых детей покойного Пини, который приютил моего сына, две дочери врачи, сыновья – инженер, офицер технических войск и юрист. Не трудно представить, сколько усилий надо было приложить для этого евреям!»

      – С такими отцами, как же не представить. Мои дети росли сиротами, им было не до институтов. Поэтому они и добились меньшего результата. А вот этому внуку, – бабушка Сося повернулась в мою сторону, – жизнь без отца тоже медом не покажется.

      – И тебе, Сося, нечего Бога гневить. Твой Фима тоже инженер. Он возглавляет отдел солидного треста. Володя опытный главный бухгалтер. Петя поднялся до уровня начальника смены и учится в вечернем техникуме. Если бы не война, они бы, конечно, добились большего. Но что я бы отдала, чтобы мой Мусик – Густа Лазревна тяжело вздохнула, – вернулся живым с фронта даже к токарному станку! Так что не торопи время. Будем жить в мире, все наладится и у Абраши. Другого подхода к жизни в нашей родне не признают.

      Услышав о необычной целеустремленности Спекторов, да еще о своей причастности к ним, я буквально прикипел к привезенным мной из Красного учебникам. Сосед Нюма снабдил меня справочником для тех, кто поступал в столичные техникумы. А под диктовку Густы Лазревны я написал три десятка диктантов, с тщательным разбором ошибок. Располагала и она прекрасными знаниями, полученными от учителей немировской гимназии.

      Жаркое лето 1951 года летело быстро. В знойные дневные часы я перебирался с учебниками в тень кроны единственного старого клена у калитки. Занятия я завершал к заходу солнца – времени поливки грядок. Воду и здесь носили из колонки на коромысле, а мне в этом помогал хороший немировский опыт.

      Повседневная текучка меня так засосала, что о подаче документов в техникум я вспомнил лишь за три дня до истечения срока. К тому же, я еще и не решил, куда поступать. Я сказал об этом бабушка Сосе. Она запаниковала и позвонила своему сыну Пете, самому расторопному в таких делах. По его совету на следующий день мы втроем приехали к тете Гене, которая проживала почти в центре Москвы, на улице Новослободской.

      – Чего это ты, Абраша, уперся рогом только в летные или шоферские дела? Можно подумать, что к ним имел какое-нибудь отношение твой папа, да и вообще кто-нибудь в нашей родне. А получить диплом писателя тебе бы не захотелось? – Так прореагировала