Незнакомец. Суровый батя для двойняшек. Регина Янтарная

считает, что я смертельно болен. Она не знает, что я заманил ее домой обманом. А ты, как ее мать, должна понимать, что я обманул дочь ради ее блага! Нет, ты ее больше не увидишь. Никогда. На свадьбу позвать не могу. Нет, я не мог рассказать ей правду – малышка, тебя хотят убить, потому что ты – моя дочь. А я – криминальный авторитет. Мой долг – сохранить ей жизнь. Для этого все средства хороши. Она должна продолжить мой род!

      Что он говорит???

      Кровь стучит в висках.

      Стена передо мной двигается, и я с грохотом падаю на пол. Ногтями обдираю обивку дорогого дивана, на котором я очнулась несколько минут назад. Обвожу комнату ничего невидящим взглядом.

      Прикрываю глаза, считаю до трех и открываю глаза снова.

      На этот раз намного лучше. Уже не тошнит, и голова не кружится так, будто я только что на карусели прокатилась.

      Тело зудит, и я чешу руки и ключицы. У меня часто так бывает, если я сильно перенервничаю, то покрываюсь алыми пятнами и сыпью.

      Ловлю себя на мысли, что не помню почему ничего не помню, и как оказалась на диване в кабинете отца. Отца, – повторяю мысленно. И воспоминание кувалдой ударяет в грудь.

      Я нечаянно подслушала, что папа совсем не болен. Всё было обманом. Меня нарочно проинформировали о его несуществующей болезни, чтобы затащить в этот дом и запереть здесь. Потому что папа – бандит. И какие-то негодяи хотят отомстить ему, и нашли самый действенный способ – убить его наследницу.

      Меня спасают, закрыв в золотой клетке как тигренка. Я не могу выйти на улицу без сопровождения.

      Не имею права на свой выбор в этой жизни. Отец уже выбрал мне жениха и ВУЗ, где я буду учиться дистанционно.

      Сердце колотится как чумное, когда отец подходит чуть ближе и склоняется надо мной, отодвинув в сторону одного из охранников.

      – Что с ней? – спрашивает у них, игнорируя меня.

      – В обморок грохнулась.

      – Почему… почему вы отпустили ее гулять по дому одну?! – бешено вращает глазами и заносит руку над охранником.

      В следующий момент тому прилетает.

      Отец бьет его наотмашь. По лицу. След от печатки папы остается кровавой раной на щеке мужчины.

      – Сгною в земле, если подобное повторится!

      – Понял, – сипит нерадивый страж и смотрит в глаза боссу взглядом побитого провинившегося котика.

      Мне так страшно, я вся дрожу.

      Впервые хочу, чтобы Седой оказался рядом. Но его нет, он укатил в малиновый закат вместе со Златой, оставив меня одну на съедение зверю.

      – Иногда хочется вылепить им мозги! – рявкает папа, выталкивая охрану из кабинета. – Как жаль, что мозги не продаются и нельзя их пересадить! Вот было бы здорово…

      Боже! Что он несет? Хочет кого-то убить и пересадить мозги своим людям.

      Мамочки!

      Соленые слезы текут по щекам. Мне так страшно. Что я боюсь дышать.

      Моя жизнь закончилась, так и не начавшись. Мне всего девятнадцать, а я уже на руинах, потому что не вижу выхода.

      Как сбежать, когда за тобой присматривают сутки напролет.

      По крови проносится адреналин.

      Облизываю