Как нагадать жениха и проблемы. Елена Горская

была сенсационной!

      Элиза продолжала метаться по комнате и от волнения грызть ногти.

      – Да уже какая разница, что я там сказала! – отмахнулась она. – Ты разве не могла провести расследование прежде, чем писать эту статью? Ты видела этого красавчика? Тут сразу понятно, что он предпочитает снимать с женщин платья, а не носить их!

      Я села на постели и расстроенно уставилась на раскиданные по полу гадальные карты.

      – Как так вышло? Да очень просто, – произнесла бесстрастно. – Неделю назад мне прислали анонимную записку. В ней и сообщалось о “пикантной” тайне Нэйтана Лоури.

      – И ты сразу поверила?!

      – Нет, конечно. Но информация действительно была сенсационной, поэтому я начала расследование, – я обреченно вздохнула, чувствуя себя самой ужасной журналисткой на свете. – Элиза, я ведь действительно собирала о нем информацию! Ходила в его клуб и даже следила за ним.

      – Ты опять наряжалась в старушку? – Элиза насмешливо сморщила свой нос.

      – Да, – мои губы все же тронула улыбка.

      Образ “Сеньоры Кармэллы”, мой журналистский “реквизит” для расследований, мы с Элизой придумывали вместе. Я помню, как мы чуть не надорвали животы от смеха, примеряя безликие страшные парики, незаурядные наряды, которые одолжила у своей бабушки Элиза, и целую кучу очков различных размеров. Наши ежедневные эксперименты привели к тому, что мы решили создать горб из старых тряпок и приобрели у скупщика накладной крючковатый нос. Так и “ожила” сеньора Кармэлла. Талантливая шпионка и, как мы сами называли ее с Элизой, бабка-сплетница.

      – И все, что я о нем разузнала, совсем не являлось опровержением анонимной записки, Элиза! Нэйтан Лоури не женат, и в публичных местах его никогда не видели с женщиной. У него в клубе танцуют разодетые танцовщицы, а он ни разу к ним не приставал! Даже не подмигнул флирта ради.

      – Может разделяет работу и личную жизнь? Или очень скрытен и не любит ничего о себе афишировать?

      – Я тоже об этом подумала. Начала искать хоть какую-то информацию о его женщинах и вышла на Габриэль Д'эстри.

      – Та самая Габриэль Д’эстри?! – ахнула Элиза и от восхищения приложила ладошку к груди. – Самая талантливая актриса во всем Альтангоре?

      – Да, – я не разделяла бешеного восторга подруги.

      Я с детства не любила театр и оперу. С тех самых пор, как мама, получив солидное наследство от своей тетушки, вдруг решила “окунуться” в богатую жизнь и “прирасти всей душой” к большому искусству. Папа последовал ее примеру, а шестилетнюю меня, конечно же, никто не спрашивал.

      Хотя я очень любила кукольный театр. Со смешными сценками и потрясающими куклами. Особенно обожала представления под открытым небом. Но мама считала, что настоящее духовное развитие я смогу получить только слушая оперу и глядя на талантливую игру живых людей.

      «На большой сцене проживают жизнь, Агата! Вот, где величие! А что твои куклы? Эти сказки для нищих детей!»

      Я вздрогнула от неприятных воспоминаний. Родители так долго навязывали мне свои увлечения и желания, и так упорно не хотели слушать мои,