Невеста Саида. Олли Серж

квартиру, найду работу, ну отложу учебу на год, а там видно будет. Почему я тоже должна участвовать в этом средневековье?

      Дверь с грохотом о стену распахивается. Я подпрыгиваю от этого звука на месте и оборачиваюсь на отца.

      – Сейчас, – строго цедит он слова, – ты пойдёшь и попросишь прощения у Адашевых. Ратмир проявил к тебе щедрость. Он готов закрыть глаза на твой опрометчивый поступок и не выносить его на обсуждение старших из семей. Поверь мне, Теона, – понижает голос отец, – тебе это не понравится.

      – Я не пойду просить прощения, – говорю, зажмуриваясь и стискивая в кулаках шелковое покрывало. – Пожалуйста, папа, – прошу отчаянно.

      – Этот брак выгоден обоим семьям, Теона, – говорит он на выдохе. – Не думай, что над тобой решили поиздеваться именно сейчас. Я должен был забрать тебя ещё в тот день, когда узнал, что ты существуешь. Но я любил твою мать. Не так, как хотелось бы ей, к сожалению. Многие вещи не в нашей власти. Я сделал все, чтобы ты осталась жить с ней. Ваша квартира заложена моей семье, как гарант того, что ты не выйдешь замуж самостоятельно.

      – Ты хочешь сказать, – подскакиваю я на ноги, – что мама знала? Знала, что мне придётся выйти замуж за того, кого выберешь ты.

      – Знала, – кивает отец. – После окончания института. Медицинский помог бы тебе быть максимально самодостаточной в браке.

      – Так дай мне его закончить! – кричу я.

      – Отсрочка ничего тебе не даст, Теона, – его голос срывается от злости. – Деньги Адашевых нужны нам сейчас. Ратмир – не самый плохой человек. Он закончил институт, помогает отцу и достаточно современен, чтобы выносить твои заскоки. Но лучше не злоупотребляй этим.

      – А то что? – вздёргиваю я подбородок.

      – «Что» решит твой муж, – рявкает отец.

      – Если я откажусь? – Спрашиваю тихо.

      – Дяде Алиму нужна сиделка, чтобы ухаживать за матерью, – сухо отвечает он. – Поедешь к нему. Потом, если повезёт, будешь помогать ухаживать за детьми.

      Тяжело сглатываю. В мою шальную голову начинает стучать мысль: «убежать». Просто уехать. Раствориться в городе миллионнике.

      – Не получится убежать, – качает головой отец, будто читая мои мысли. – Тебя найдут. И дальше я уже буду бессилен.

      Я чувствую, как по лицу начинают бежать слёзы. Вытираю их тыльной стороной ладони и сглатываю в горло.

      – Хорошо… я попробую.

      – Иди умойся, приведи себя в порядок, – велит отец. – Мы ждём тебя в кабинете.

      Он выходит из спальни, оставляя дверь открытой. Я слушаю, как удаляются его тяжёлые шаги и пытаюсь переварить эту странную любовь. Или это не она? И моим отцом руководит только жестокий расчёт? Как же сложно…

      Мама надеялась что-то придумать до окончания института, поэтому ничего не говорила? К сожалению, я теперь этого не узнаю.

      Спускаю ноги с кровати. Быстро стаскиваю вечернее блестящее безобразие, которое растерло пайетками кожу, натягиваю длинное платье с рукавами и нетвердой походкой выхожу в коридор. Ванных на