Случайный хозяин для невольницы. Маргарита Дюжева

не помню.

      Чем я занимался все это время – не знаю, но судя по тому, что очнулся на другом конце страны, в порту, в дешевой комнате – чем-то феерическим.

      Кстати, меня обокрали. Все унесли, вплоть до исподнего. Пришлось заново создавать себе одежду.

      В общем, отпуск удался.

      Пора отсюда уходить, вот напоследок надо заглянуть кое-куда.

      Хоть Кемар мне категорически не нравился, но здесь были очень интересные места. Их так просто не найдешь, надо знать.

      Я знал. Поэтому увернулся от мужика с тухлым пирогом и отправился по узкой улице в самое сердце портового города, напоминавшего огромный муравейник. Хитросплетения узких улочек вывели меня к двухэтажному зданию – торговый дом дядюшки Мейсона. Идиотское название. На вывеске была изображена то ли рыба, то ли утка и счастливая физиономия немного чокнутого мужчины. Наверное, это и есть дедушка Мейсон. Говорят, он был тем еще чудаком, любил экзотику и всякие странности, привозил со всего мира необычных животных и устраивал зрелищные торги.

      Сам Мейсон умер лет так двести назад, а его дело продолжало жить. Правда зрелищности больше не было – обычные аукционы, да и настоящая экзотика попадалась все реже и реже, но иногда можно было увидеть что-то интересное. Именно здесь я приобрел ламарского огненного кота и пару грифельных орлов, а однажды выкупил драконье яйцо, которое ушлые браконьеры выкрали из закрытой долины.

      Может и сегодня повезет? Я не против прикупить какую-нибудь чудную зверюшку Хоть какое-то оправдание тому, что я оказался в этой дыре.

      За вход пришлось заплатить десять серебряных. Я небрежно скинул монеты в специальный ящик и, миновав темный коридор, вышел в главный зал, тут же заняв первое попавшееся свободное место.

      Торги уже шли во всю. На сцене стоял мужичок и держал под уздцы рослого расторского клыкастого жеребца. Аукционер бодро принимал ставки, не забывая нахваливать товар. В итоге коня продали за хорошие деньги.

      После него на сцену вывели пару далийских гончих. На свирепых зверюг был наброшен сдерживающий кокон, из которого они не могли вырваться и только сверкали свирепым взором на присутствующих. Покупателей на псов было не так много, поэтому продали их дешево. Недовольный продавец с кислой миной пересчитал монеты и ушел, громко хлопнув дверью.

      Потом были розовые голуби, какие-то незаменимые в хозяйстве черви, еще пара гончих и двухголовый ослик. Ничего интересного. Зря пришел.

      – А теперь, самый главный лот сегодняшнего дня! – таинственным голосом начал аукционер, – такого вы точно никогда и нигде не видели! И не увидите! Гарантирую.

      Ух ты, вот это интрига! Я едва сдержал скептическую усмешку. И что же это? Волшебные белочки? Золотые утята? Зря я пришел сюда, зря.

      – Прошу! – он взмахнул рукой, и на сцену выволокли девчонку, рыжую, как лиса, перепуганную настолько, что я даже на расстоянии чувствовал, как мечется сердце у нее внутри.

      Твою мать.

      Вот чем плохи торговые дома Кемара. Здесь не только зверье продавали, но и людей. Не знал я, что и дядюшка Мейсон