Сделаю тебя взрослой. Любовь Попова

окунаюсь в запах, в ностальгию, когда мы катались по городу и пили сок из одной трубочки.

      Я прячусь, когда вижу идущего к остановке Кирилла. Стыд какой! Вместо того, чтобы пойти со своим парнем, я еду с бывшим.

      В его одежде! Тепло от которой сводит внутренности, тепло от которой будоражит фантазию, не давая расслабиться, не давая даже откинуться в кресле. Надо было назад сесть, да?

      Я стараюсь не сильно поддаваться эмоциям. Не смотреть на твердый профиль. Не думать о том, что рука Сережи в опасной близости от моего бедра, а я вместо того, чтобы его убрать, ближе передвигаюсь, словно напрашиваюсь.

      – Не трогай меня! Тебе места мало? – ворчу, ощущая, как от внутренней дрожи по спине ползут мурашки, все выше и выше, шевелят волосы на затылке.

      – Да не трогаю я тебя, – фыркает Сережа, двигаясь вдоль машин как-то чересчур медленно. Я же просила побыстрее. Мне в школу надо! Надо, да!

      Но я больше ничего не говорю, даже когда его наглые длинные пальцы с ровными короткими ногтями словно случайно касаются моего бедра. Того участка кожи, откуда сползли его шорты. Это совсем немного от колена, но кажется, что теперь там ожог от крапивы, насколько остро я ощущаю его шершавые подушечки пальцев. Это ощущение сдавливает грудь, сжимает сердце, отдается комом в горле. Приподнимает волоски по всему телу. Я стыдливо молчу, просто смотрю на дорогу, на проезжающие мимо машины.

      – Ты же понял, что трогать меня не нужно, – стряхиваю его руку, но она тут же возвращается на свое место, чертит порочный круг вокруг родинки на коленке.

      – Конечно, понял. Смотри, какой додж! Он один такой в городе. Крутой, да?

      – Да, очень крутой, – машин много, а его касания все смелее. – А вон, смотри SRT – 8. Ты же мечтал пригнать такую из Штатов!

      – Ага, мечтал.

      Вон красная, вон желтая, а его пальцы все смелее, они все выше, они уже на коленке, забираются под свободные шорты!

      Я сжимаю бедра, но молчу, просто ощущаю, как по телу табунами мурашки, как тянут внизу живота, как потоком в кровь желание впрыскивается, подобно яду. Грудь стягивает от знакомых, но давно забытых ощущений! Таких порочных, таких сладостных!

      Нужно оттолкнуть его, да? Нужно сказать, что у меня есть парень, а он не устал принимать благодарности, и вообще у меня стресс. Я расстроена!

      Черная машина. Черных машин больше всего, белых тоже много. Вон даже розовая. Такая же, как сейчас мое белье, кромки которого касается Сережа, вызывая какой-то нездоровый адреналин, словно я на выступлении, словно я парю над полом под басы музыки, словно крутясь с обручем.

      Все быстрее. Быстрее. Все жарче. Все откровеннее. Пока дыхание не сбивается, пока руки, следуя правилам приличия, тормозят четкие порхающие движения пальцев.

      – Хватит! – провожу ногтями по руке, и он тормозит, убирает ее, почти незаметно поднося к носу. – Сережа! Фу!

      – Что фу, нос просто зачесался. О, кстати, приехали!

      Я почти вылетаю из машины, словно из бани, в которой меня хлестали вениками. Даже не прощаюсь, просто бегу.

      – Луша! – окликает он, когда рукой тяжелую дверь на себя тяну. –