Иуда. Ульяна Соболева

ввалившись в тесную кабинку. Попутно набирая сообщение одному хрену, который сейчас вырубит электричество во всем универе.

      – А надо?

      И снова подняла на меня свои обалденно охеренные глаза с ресницами длиной с вечность. Как у нее это получается? Приподнять веки и посмотреть так, что внизу живота все скручивает спазмом и сердце дергается за грудиной. Она ниже меня на полторы головы. И кажется маленькой, и меня это почему-то прет. Дергается кабина лифта, гаснет свет. Темнота на несколько мгновений, пока не зажигается аварийное освещение. Довольно тусклое.

      – Кажется, надо. Но не меня, а того, что мы тут застряли в девять часов вечера, и хрен его знает, достанут ли нас отсюда.

      Она протягивает руку и жмет на аварийную кнопку.

      – Похоже, отключилось электричество, – говорит довольно тихо. – Если это на районе, то скоро исправят.

      – А если только в универе, заночуем сегодня здесь.

      Она слишком близко ко мне, и я не пойму, почему меня сыпет всего мурашками. Мне нравится ее запах. Я вообще зависим от запахов. У меня просто зашкаливающее звериное обоняние. Я улавливаю малейшие оттенки ароматов и вони и всегда от этого страдаю. Могу блевануть, если смрад слишком отвратителен. А от нее как будто бризом, свежестью запредельной с легкой примесью сирени и ландышей. И меня от этого запаха рубит. Охренеть. Сам от себя в шоке.

      – Нам кто-то поможет.

      Выдыхает она и роется в своей сумочке в поисках телефона.

      – Божееее! Я забыла свой сотовый в зале! С ума сойтииии!

      Оооо, кажется, на моей стороне само провидение. Как очаровательно она нервничает.

      – У тебя есть сотовый?

      – У меня сдохла зарядка…, – вру я ей и незаметно жму на кнопку выключения сотового.

      – Черт! И что теперь делать? – в отчаянии выдыхает.

      – Ничего. Ждать, когда включат электричество.

      Спокойно отвечаю я и продолжаю смотреть на нее.

      Она молчит. Я молчу вместе с ней. Даю привыкнуть к себе. Чтоб, и правда, не боялась. Зачем мне страх? Силой я никого брать не собираюсь, мне это и на хер не надо. Она не боится, но очень заметно нервничает, опять роется в сумочке. В отчаянии вешает ее на плечо.

      – Не устала стоять?

      – Нет! – раздраженно и очень резко, наверное, чтоб не смел намекать на ее недостаток. – Скоро мы отсюда выйдем. Кто-то заметит, что в универе нет света, и позвонит куда надо.

      Конечно, позвонит. Я отправлю смску, и все «выбитые пробки» вернут на место. Но до этого мы с тобой познакомимся поближе, крошка.

      В лифте становится прохладно. На мне теплый карди с капюшоном и с подкладкой и свитшот. Мне не холодно. А вот на ней тоненький гольф под горло. Наверняка, куртка или что она там носит остались в машине. Да, она на машине, и я даже знаю на какой. Ничего, малышка, скоро ты начнешь мерзнуть. Точнее, ты уже мерзнешь.

      – Тебе не холодно?

      Спрашиваю и делаю шаг к ней. Пятится невольно назад и прижимается спиной к зеркальной стене.

      – Нет… – отвечает и старается держаться подальше, но я ей не даю и придвигаюсь