Идеальное прикрытие. Елена Левашова

в ушах. Тело становится ватным и невесомым…

      – Все, Римская, ты в норме, – безэмоционально отвечает Корсаков, отпуская меня. – Ну вот, щеки теплые, губы розовые.

      – Ты… Ты с ума сошел? – хрипло выдыхаю я.

      – Мы коллеги, Римская. Ты сама сказала, что не спишь там, где работаешь.

      – Сказала. Ты всех сотрудниц так согреваешь? Ты точно дебил, Корсаков…

      Не хочу, чтобы Сергей видел меня такой… Я возбуждена и беззащитна, а еще я мокрая… Как слабая мартовская кошка. Тьфу!

      – Я завтра же напишу заявление о переводе, – выдавливаю хрипло и кладу дрожащую ладонь на рукоятку двери.

      – Не дури, Агата. У нас появился шанс вернуться в нормальную жизнь. Неужели, ты пожертвуешь им ради…

      Вид у меня жалкий, знаю… Корсаков сейчас так на меня смотрит, словами не передать…

      – Тогда, зачем?

      – Хочу поспорить, Римская. Спорим, ты первая попросишь о продолжении? Даю сто процентов, у тебя мокрые трусы.

      – Не попрошу, Корсаков. Какими бы они ни были… мокрыми. У меня нет проблем с сексом. Знаешь, что я делаю в «Ржавом гвозде»? Снимаю мужиков на одну ночь. Ничего незначащий секс и… все. Мне не нужны отношения, семья, чувства… Острый, быстрый секс. Яркий, одноразовый и… Я забываю о них, и о тебе… Если бы не работа, я и тебя забыла.

      Цежу сквозь зубы, злясь на себя за собственную ложь. Я слишком чувствительна к чужим запахам, чтобы так поступать. Но Корсакову не обязательно знать об этом…

      – Так что, Агата? Мне ведь тоже отношения не нужны. Я старый холостяк, живу с Варной.

      – Твоя тачка на кону, если продуешь.

      – То есть ты наивно думаешь, что о сексе попрошу я? – ухмыляется нахал.

      – Да, попросишь. И у тебя тоже сейчас крепко стоит, между прочим.

      Тянусь к джинсам Корсакова и кладу ладонь на его пах. Стоит, еще как…

      – Так нечестно, Римская. А что ты мне дашь, если я проиграю?

      – Я уволюсь. Ты станешь начальником отдела «Д» и сделаешь его элитным подразделением.

      – По рукам. А сейчас поедем, чего-нибудь съедим? И поговорим о работе, наконец? А то у тебя одни глупости на уме.

      Глава 8.

      Агата.

      У меня вправду одни глупости на уме… Я с трудом прихожу в норму. Внутри кипит котел из эмоций: раздражение, досада, гнев, возбуждение… Как ему удается все время обводить меня вокруг пальца? Кто он, этот Корсаков? Как может он бороться со мной? Это ведь не удавалось никому… И дело не в моей неотразимости, я другой человек, стала другим после страшного происшествия.

      Когда мне было пятнадцать лет, умер отец. Мы сажали картошку на дачном участке, болтали и обсуждали мальчишек из моего класса. День клонился к вечеру, а ясное небо заполнили дождевые тучи. Они наливались черным и медленно-медленно ползли, втягивая в себя, как в бездну все, что попадалось на пути. Воздух дрожал от скопившегося напряжения. Становилось трудно дышать, кружилась голова и хотелось пить. Даже сейчас, когда я вспоминаю об этом, задыхаюсь…