Первая жена. Диана Рымарь

чашечки бюстгальтера, с удовольствием мну упругие мячики ее грудей. Провожу ладонями вниз, по впалому животу, трогаю лобок. Потом с силой поддеваю капрон и разрываю его пальцами.

      Все что угодно, лишь бы быстрее добраться до желанной плоти. Мягких, влажных губ, нежной щелки, что она скрывает между ног.

      – Артем! – снова стонет Майя.

      Я зажимаю ей рот ладонью, а свободной рукой забираюсь в трусы.

      Майя цепляется обеими руками в мое запястье, пытается не пустить меня к самому сокровенному.

      – Не смей сопротивляться, – рычу ей в ухо. – Иначе уговору конец. Сразу. Автоматом.

      И она разжимает пальцы.

      – Упрись ладонями в стену, – командую строго. – И прогнись, как я люблю. Ну же, давай…

      Она слушается, чуть прогибается, позволяет моей руке скользнуть в ее трусики.

      Веду пальцами по нежной, гладкой коже лобка.

      Чувствую, как Майя инстинктивно сжимает ноги, заставляю ее их раздвинуть. Накрываю ладонью ее промежность и испытываю нечто сродни эйфории.

      Как же я скучал по этой конкретной вагине. Тут все мое! Хотя бы на какое-то время…

      Я нащупываю пальцами ее клитор, немного тру его, чуть сжимаю. Именно так, как ей это нравилось раньше.

      Убеждаюсь в том, что дева в принципе совсем не против меня принять.

      Она не истекает соками, как это бывало с ней раньше, но между ног у нее все вполне влажно. Она готова к тому, чтобы я ее взял.

      Большего поощрения мне и не нужно, учитывая, что и без того еле сдерживаюсь.

      Сам я даже не раздеваюсь. Просто расстегиваю на брюках ремень, спускаю их вместе с трусами, и вот я в полной боевой.

      Член стоит, как солдат на плацу, и рвется в бой.

      Заставляю Майю прогнуться сильнее, чтобы удобнее было ее брать. Быстро достаю из бумажника резинку, которую храню там на всякий пожарный. Натягиваю презерватив на член и направляю его в щелку между ее половых губ.

      Неожиданно вхожу с трудом. Она за эти годы сузилась, что ли? Еле протискиваюсь внутрь, прямо как первопроходец.

      – Давно не трахалась, что ли? – спрашиваю на ухо и освобождаю ее рот от своей ладони.

      Вместо ответа Майя издает стон. Протяжный такой, сладкий.

      По ходу дела, я не один скучал.

      Я крепко хватаю ее за талию, дольше не медлю. С удовольствием в нее вдалбливаюсь, мне так кайфово, что, кажется, звезды перед глазами начнут мелькать.

      Двигаюсь резко, с нажимом. Вырываю из Майи полустоны-полувсхлипы, заставляю ее сжиматься внутри. Она стоически меня принимает. Терпит? Или нравится? Хер поймешь… Как-то я разучился за эти годы распознавать ее реакции.

      Меня накрывает ожидаемо быстро. Дурею от ее узости, безотказности и собственной безнаказанности, даже от самого факта, что я трахаю не кого-нибудь, а бывшую жену.

      Я кончаю, плотно прижав Майю к стенке, рычу ей в ухо от яркого, слепящего, почти невыносимого удовольствия. Еще некоторое время нахожусь в ней, кайфуя от отголосков оргазма, лишь после этого отпускаю ее, делаю шаг назад.

      Пока я поправляю одежду, Майя охает