Любовь. Роман + Юлька. Юлия Крынская

лежат на тумбочке, хватаю безразмерные розовые вязаные перчатки и натягиваю на руки. Сейф нахожу в соседней комнате. Кир совместил в ней спальню и качалку. Кровать в комнате явно не для скорбящего вдовца. Торопливо подбираю ключ и открываю сейф. Здесь у Кира порядок: документы стопочкой, деньги в тугих пачках. Парень не бедный. Пихаю Юлькины документы в карман куртки. Складываю ровненько оставшиеся бумаги и кладу обратно. Шерлок Холмс гордился бы мной, вроде я всё предусмотрел.

      Возвращаюсь в гостиную. Кир стоит на четвереньках и мычит. Отвешиваю ему пинок под зад, и Юлькин отчим, пролетев вперёд, вновь вытягивается на полу. Подхватываю Юльку на руки и понимаю, что через лоджию нам путь заказан. Выношу кроху на лестничную площадку и звоню в дверь своей квартиры. Мать открывает и успевает лишь отскочить в сторону. Тащу Юльку в комнату и, уложив на диван, падаю в кресло.

      Мама входит следом и хватает ртом воздух.

      – Дверь закрыла? – спрашиваю. Сам еле отдышался.

      – Закрыла. Ты, может, объяснишь, что произошло и почему ты в розовых перчатках?

      – Если тебя интересуют только перчатки, значит, не всё так плохо, – нервный смешок срывается с моих губ. Перчатки снимаю и сую в карман.

      – Кто это?

      – Юля. Соседка.

      Мама кусает губы и смущается:

      – Зачем ты принёс её домой? Мне обязательно знать, с кем ты пьёшь и спишь?

      Юлька садится на диване и затыкает ладонями рот. Подхватив её с дивана, тащу в туалет. Смотав её волосы в хвост, помогаю удержаться над унитазом.

      Мать распахивает дверь:

      – Пошли вон отсюда! Оба!

      – Мам, мне нужна твоя помощь.

      – Ты слышал, что я сказала?

      – Мам, услышь меня, пожалуйста!

      Но она уже несётся по коридору в мою комнату. Швыряет вещи из шкафа на пол.

      – Вон, вон, вон!

      Подхожу и сгребаю родительницу в объятия.

      – Мам, успокойся. Я не пьян.

      Она замирает и медленно поворачивается:

      – Ты очень разочаровал меня. Пусть эта девушка уйдёт немедленно.

      Терпению моему приходит конец. Достаю из ящика стола документы и выбегаю из комнаты. Юлька стоит в прихожей, испуганно таращась на меня. В короткой юбке и белых гольфах моя кроха моментально замёрзнет на улице. Надеваю на неё свою куртку и беру два шлема. Мать плачет навзрыд в моей комнате. Захожу, и родительница затихает. Только плечи вздрагивают.

      – Мам, у меня большая просьба. Если кто-то будет спрашивать, ты меня этой ночью не видела.

      – Что ты натворил? Хочешь сесть, как твой отец?

      – Я спас человека. – Разворачиваюсь и ухожу. Беру Юльку за руку и выглядываю на лестничную площадку. – Идём! Давай на крышу.

      Юлька, спотыкаясь, послушно карабкается по крутым ступенькам. Выходим на улицу через соседний подъезд и идём к мотоциклу.

      – Как ты? Сможешь за меня держаться?

      – Мне уже лучше, – глотает Юлька слёзы.

      – Всё будет хорошо. Я знаю, – вытираю ладонями её мокрое лицо и одеваю на наши горячие головы шлемы. – Только держись крепче.

      ***

      Юлька

      Холодный