Училка и мажор. Маша Малиновская

если ты обиделась на красивую задницу, то зря. Я же не соврал. Она реально у тебя классная.

      И вот тут я оторопела. Ладно, ляпнул вслед незнакомой девушке, решив, что я студентка – мой возраст и внешний вид позволял перепутать. Но сейчас, зная, что я его преподаватель… Это уже настоящее хамство.

      – Слушай, Бамблби, – я остановилась, повернулась, поставила руки на водительскую дверь и немного наклонилась к нему, – ты ничего не перепутал? Я – твой преподаватель. И ко мне следует обращаться на “вы”. Это первое. Второе: дома ты обдумаешь своё плохое поведение и завтра извинишься передо мною за свой длинный язык. Ясно?

      Но тут я едва не вскрикнула, потому что этот говнюк, вытянув в открытое окно руку, ухватил меня за шею под затылком и чуть придвинул к себе.

      – Бамблби – шевроле камаро, а это порше, – сказал негромко, но угрозу я распознала вполне. – Это первое. А второе: вам стоит попридержать свой язык, Василина Адамовна, пока я не нашёл для него другое полезное применение.

      Потом он отпустил меня, подмигнул нагло, закрыл окно и, резко дав по газам, уехал. А я осталась оторопело стоять там и пялиться ему вслед.

      Сказать, что я испытывала шок – ничего не сказать. Дар речи потеряла. Простояла несколько минут в ступоре, и только потом на подгибающихся ногах пошла дальше.

      И вот сейчас, уже час почти сидя дома и допивая вторую чашку чая, я всё никак не могу до конца прийти в себя.

      Да, это точно не школа. А эти лоси на крутых тачках далеко не школьники. И мне стоит быть внимательнее и осторожнее при выборе подхода к работе.

      3

      Семён

      – Лена, хватит.

      – Сёмочка, ну пожалуйста, ну ещё разочек, а то на той у меня грудь смотрится маленькой.

      – Она у тебя и так маленькая.

      Круглова пропускает замечание мимо ушей и снова, вцепившись мне в плечо пальцами с длиннющими розовыми когтями, выпячивает губы и щёлкает камерой смартфона.

      – Ой, а вот тут классно получилось! Глянь, как мы тут смотримся. Сейчас сразу выложу.

      Что-то она меня задолбала. Чаще фоткается и выкладывает в соцсети, чем сосёт. Пора, наверное, прощаться.

      – Ещё одну фоточку!

      Пока она поправляет волосы и снова позирует, в чат с пацанами капает сообщение.

      “Рад, ты будешь?” – пишет Була, он же Тоха Булкин, мой кореш.

      “А не должен?” – отвечаю.

      “Ну фиг тебя знает, может с Ленкой завис”

      “Сёма, ржачно ты сегодня заценил задницу нашей преподши” – встряёт в базар Гоша Рябченко.

      И дальше появляется вал ржущих стикеров.

      Дебилы.

      “Ну если там внатуре бампер охрененный” – печатаю одним пальцем, пока Ленка пытается уложить свою тушку мне на колени и снова сфоткаться.

      “Вдул бы?” – снова Була.

      – Сём, кому ты там пишешь? – Ленка откладывает свой телефон и пытается заглянуть в экран моего.

      – Так, хорош, – высвобождаю локоть из её цепкого захвата и встаю.

      – Сём, ну чего ты такой вредный? –