Наследник для чемпиона. Елена Тодорова

собираться в сад.

      – Хорошо.

      Сын тянет ко мне ручки, и я, наконец, прижимаю его к себе.

      Блаженство. Ни с чем не сравнимое блаженство обнимать своего ребенка.

      – Ты мой сладкий, – машинально покачиваю, пока иду с ним к шкафу за вещами. – Постараюсь тебя забрать пораньше сегодня, окей?

      – Бомба, – восклицает Миша и звонко смеется.

      В его понимании это высшая степень одобрения.

      От рождения и до двух с половиной лет мне казалось, что сын ничего от Тимура не унаследовал. В обход Тихомировских жгучих татарских генов, такой же светлокожий и светловолосый, как я. Но с недавних пор стала замечать, что пушистые белые кудри темнеют. Да и взгляд… Нет-нет, а как посмотрит – сердце екает, так Тимура напоминает.

      Надеюсь, что эти мелочи замечаю только я. Мама, во всяком случае, молчит.

      – Я первый! – радостно выкрикивает сын, когда ему удается опередить меня с верхней одеждой.

      – Ты – мой чемпион, – хвалю и наклоняюсь, чтобы поправить криво надетую шапку и вяло свисающий шарф. Смеюсь тихонько, когда Миша ведет ладошками по моему лицу и целует в глаз. – Все. Вперед, чемпион, – выпускаю из квартиры и позволяю самостоятельно вызвать лифт.

      В кабине сын любит стоять и раскачиваться в такт движению, но перед выходом на улицу милостиво позволяет взять себя на руки.

      – Там снега намело целые горы, упадешь, и не найду тебя, – шутливо поясняю по пути.

      – Санки!

      Перехватываю малыша одной рукой, чтобы иметь возможность открыть тяжелую дверь подъезда.

      – После сада, медвежонок…

      Спускаюсь с крыльца и обмираю, забывая все, что хотела сказать. Как дядька Черномор из моря, из-за снежных валунов выходит Тихомиров.

      3

      Птичка

      В глазах Тихомирова возникает редкая эмоция – удивление. А потом… В глубине его насыщенных темно-синих глаз разливается разочарование. Это чувство такое выразительное, проникает в мою грудь острыми шипами и разрывает душу.

      Почти сразу же взгляд Тимура становится отстраненным и холодным. А я все еще не могу продышать боль, вызванную его реакцией на Мишу. На нашего сына, пусть он и не знает.

      И хорошо, что не знает!

      Прижимаю малыша ближе и пытаюсь закрыть от всего мира. Но он вертится и норовит вырваться.

      – Ты замужем?

      Казалось бы, простой вопрос. Тихомиров прямо его задает, а я понятия не имею, что должна ответить! Не потому он приехал, что имеет на меня какие-то виды. Конечно, нет. Я же не дура. Женским вниманием он не обделен. Интернет пестрит фотографиями-подтверждениями его кратковременных и страстных интрижек. Узнав о смерти брата, Тимур, очевидно, чувствует себя в какой-то мере обязанным позаботиться обо мне. Только мне это не нужно!

      Врать я никогда не умела. Да и есть ли смысл, учитывая то, что он уже узнал адрес. Еще надумает выяснить все остальное, если не удовлетворю его любопытство и не успокою проснувшуюся совесть. Узнает все о Мише и тогда… Не дай Бог!

      Страх костром в груди разгорается. И все