Выпускной. В плену боли. Любовь Попова

я бы спросил, только Ася со мной не разговаривает. Мне кажется, она теперь даже в машину мою не сядет больше.

      Вечером еду на тренировку с пацанами, гоняю долго мяч, выбивая потом все мысли о бледной статуе, но стоит только в душе дома оказаться, как она перед глазами. И член в руке каменный, хотя Милена вроде неплохо с ним поработала. Пара движений, и мозг расслабляется, пропуская в себя бледный образ блондинки. Хрупкой, нежной, тонкой, словно ветка. Только стальная. Гордая.

      На утро хочу мимо проехать места встречи. Мамы нет, а эта гордячка опять будет строить невесть что.

      Но бледное пятно, светящееся на фоне леса, словно заставляет затормозить ровно там, где она стоит. Чтобы даже шага делать не пришлось.

      Щёлкаю замком и наблюдаю, как она покорно в машину залезает. Взгляд прячет и в дверцу машины вжимается. Тут же заполняет всё вкруг своим пряным запахом, в каждую клетку забирается, заражает рваными мыслями вчерашнего секса. Только почему-то там в голове не Милена, а она стонет и в рот берёт.

      – Как дела? – спрашиваю, смотря на тень в зеркале заднего вида. Тень слегка колеблется, но так и не издаёт и звука.

      Глава 6. Ася Чебрец

      – Ты так и будешь молчать? – его голос звучит глухо, равнодушно и, откровенно говоря, раздражающе. Меня до сих пор ломает от того, что я в машину его села. А тут он ещё. – Ася! Я с кем разговариваю?!

      – Обычно тебя моё молчание устраивало!

      – Теперь не устраивает. Как дела, я тебя спрашиваю?

      – Лучше всех! Теперь мне нет смысла идти на выпускной, потому что кто-то разбил лицо моему партнеру по танцу! Всё потому что кто-то не умеет себя сдерживать!

      Сама себя не узнаю. Но раздражение внутри, что раньше прятала, буквально рвётся наружу горячим гейзером. За это я вчера уже получила. Что дальше? Меня запрут в сарае вместе со свиньями? Нам нельзя было разговаривать. Нужно было с самого начала найти другого извозчика!

      – Ну, так и я остался без партнёра на вальсе. Могу, так сказать, проявить жест доброй воли и потанцевать с тобой.

      Грудь толкает смех. Я и сама от себя не ожидаю обыкновенного задорного хохота. Демьян даже машину тормозит и в мой угол заглядывает.

      – Ты… ты… Король школы, пригласишь на танец свинопаску? Ну, ты рассмешил. Блин, я как представила. Спасибо, давно не смеялась.

      – По-моему, никогда, – бурчит Демьян и, судя по челюсти, сильно напрягшийся.

      – Что? У меня противный смех?

      – Почему противный?

      – Ну, так я же дочь фермера. Пахну плохо, одеваюсь плохо, смеюсь тоже плохо.

      – Ну, одел бы я тебя иначе, конечно, а остальное… Короче, решено, идём на выпускной вместе.

      – Что? Ты хочешь, чтобы твоя Милена мне волосы выдрала?

      – Я ей скажу, что уезжаю в Италию, она быстро решит, что она скорее умрёт, чем ещё раз со мной встретится.

      – В Италию? – отчего грудь скручивает лёгкая ноющая боль при мысли, что никогда больше я не сяду в его машину, что никогда больше не полюбуюсь на ровно стриженый затылок, не посмотрю в тёмные колючие глаза.

      – Ага. Скучать будешь?

      – Ну, вот ещё. Так что там насчёт выпускного?

      – Идём