.

Даже истерику успела устроить, потому что меня в больницу к нему не сразу пустили. Лишь на второй день удалось прорваться, когда Мишу перевели из реанимации в палату.

      – Не все знаешь. Никто не знает.

      – Что это значит? – грудь разбивает тревога, и голос выдает меня.

      – Вы все улетели, я еще месяц в клинике провалялся.

      – Да… – неуверенно тяну я.

      – Черт меня дернул подписаться на полное обследование.

      – С тобой что-то не так? Что-то серьезное? – выдыхаю со слезами на глазах. Не понимаю, к чему он ведет. Заранее колотить начинает. – Ты болен?

      – Нет, принцесса. Здоров, как бык.

      – Тогда что?

      Тихомиров замирает. Долго пытает меня взглядом.

      – Миша… – тороплю дрожащим голосом.

      – Одно исследование показало хреновый результат, – грубо выдает. Так редко ругается… По крайней мере, при мне. А тут вдруг загоняет и, кажется, даже не замечает, потому что не извиняется. – Анализ эякулята. По нескольким пунктам значительно ниже нормативного значения.

      Я краснею, как ни стараюсь выдержать невозмутимость. Это очень личная… проблема? Да очевидно же, что Миша считает это проблемой. А я просто не знаю, как реагировать.

      – Что это значит? – тихо шепчу. – В будущем ты не сможешь иметь детей?

      Сразу же хочу заверить его, что для меня значения не имеет. Но не успеваю.

      – Это значит, что на раскачку времени нет. Либо сейчас. Либо, возможно, никогда, – говорит, четко расставляя акценты. Я моргнуть не смею, пока он не выдает самое главное: – Полина, я хочу, чтобы ты забеременела от меня сразу после свадьбы. Хочу, чтобы родила мне.

      Пока мое тело от шока застывает в камень, в голове рой мыслей разносится. Вскрывается, наконец, то, что все это время надоедливо беспокоило.

      – Почему я? – с критическим опозданием задаю вопрос, который должен был быть поднять вчера, когда Непобедимый, ни с того ни с сего, вдруг предложил мне выйти за него замуж.

      Почти сутки летала в облаках. Сейчас же… Падаю навзничь, едва сознание подкидывает свои собственные логические ответы.

      Ему просто нужен ребенок? Не я?

      – Я бы хотел дать тебе время, принцесса. Поверь, я прекрасно понимаю, что отбираю. Мне очень жаль.

      – Это не тот ответ, – отчаянно мотаю головой.

      И, не скрывая огорчения, разрываю наш зрительный контакт. Буквально роняю взгляд вниз. Так и не отведанное мной мороженое тает, превращаясь в липкую холодную жижу – я сейчас чувствую себя так же.

      – Полина, и у тебя, и у меня большие счастливые семьи, – тон Тихомирова становится увещевательным. Хочется прямо как вчера крикнуть: «Я не ребенок!». Молчу только потому, что приходится копить силы. – Я не представляю себе что-то иное. Да и ты тоже. Позже поймешь.

      – Может, и нет, – бубню себе под нос.

      – Что нет? – уточняет Миша. Я в подробности не вдаюсь. Зажмурившись, мотаю головой. – Полина?

      Вскидывая голову, встречаю его настойчивый взгляд.

      – Что?

      – Ты