Непобедимый. Право на семью. Елена Тодорова

Напротив, тело начинает мелко-мелко потряхивать. – Приму душ, и пойдем. Я сделал бронь в «Олимпии». Там безопасно, можно свободно говорить.

      – Хорошо, – киваю. – Жду.

      Миша разворачивается и направляется в сторону раздевалки. Я, кусая губы, наблюдаю за ним. Глушу свое любопытство. Давлю. Но в итоге проигрываю.

      – Ты подходил, чтобы понюхать меня? – кричу через весь зал.

      Тихомиров оборачивается. Если и удивляется, ничем своих эмоций не выдает. В отличие от меня, совсем-совсем не смущается.

      – Да, – уверенно выдает.

      И уходит, оставляя меня пылать.

      4

      Полина

      – Ты как обычно? Или все-таки что-то существенное будешь?

      Миша останавливает на мне взгляд, и я не могу не реагировать. По голым плечам рассыпаются мурашки, он, совершенно точно, замечает. Я, поежившись, делаю вид, что в зале из-за кондиционера слишком холодно.

      – Час назад завтракала. Не голодная.

      – Значит, все-таки мороженое? – вскидывая брови, выразительно смотрит на мои плечи. – Попросить плед?

      – Нет, мне нормально, – заверяю я, чувствуя, как щеки наливаются жаром. – Это на контрасте. Сейчас адаптируюсь.

      – Так, может, чай?

      – Нет. Мороженое, – почти требую. Опомнившись, смущенно добавляю: – Пожалуйста.

      Тихомиров не улыбается. Из душа он в принципе вышел какой-то чересчур серьезный. Нет, Миша, конечно, сам по себе серьезный. Однако сейчас выглядит каким-то прямо-таки хмурым. И мне от этого становится страшно. Что он собирается сказать мне? Почему так важно обсудить все до того, как остальные узнают о нашем решении пожениться?

      Начинаю бояться этого разговора. Но, увы, его уже никак не избежать. Делаем заказ, официант уходит, и Миша вновь сосредотачивает на мне тот самый чрезвычайно серьезный взгляд.

      – Ты в курсе, я много времени провожу за границей. Надеюсь, понимаешь, что должна будешь находиться там же, где и я?

      – М-м-м… – жуя губу, отвожу взгляд. – Да. Понимаю.

      Я, безусловно, всеми конечностями поддерживаю этот вариант. Быть все время с Мишей – что может быть лучше?

      – Как решим вопрос с твоей учебой?

      – Ну… Я же продолжу учиться? – мямлю, будто у меня уже своего мнения нет. Сама на себя злюсь. Поэтому, прежде чем Тихомиров успевает отреагировать, добавляю: – Сейчас весь мир юзает дистанционку. Я могу рисовать в любой части света. Оформлю нужные документы, и вуаля.

      Улыбаюсь, но Миша и тут меня не поддерживает. Скользнув взглядом по моим плечам, возвращается к лицу и фокусируется на глазах.

      – Не заскучаешь?

      Мне кажется, что под таким давлением я физически не способна разорвать этот контакт.

      – Почему я должна заскучать? Я же буду тренироваться, рисовать… И наслаждаться твоими победами. Это все, что я люблю.

      Тихомиров прищуривается, и я вдруг думаю, что в чем-то проигрываю ему. Сама не знаю, в чем… Мысль мелькает и ускользает. Я пытаюсь дальше улыбаться, но дыхания не хватает.

      – Родители, Мира, друзья – все останутся здесь.

      – Я