Любовь за гранью 12. Возрождение Зверя. Ульяна Соболева

ноги с другого. После двойной порции крови боль притупилась, и сытое состояние заставило разомлеть, погружаясь в сон. Меня разбудил настойчивый звонок сотового. Потянулась за смартфоном, лежащим на столе и, посмотрев на дисплей, тут же ответила:

      – Да, Серафим.

      – Он готовится покинуть страну. Ждет разрешения Нейтралов. Готов принять нас в одной из своих подпольных квартир прямо сейчас…Но я бы не стал рисковать.

      Протирая глаза, я села в кресле, стараясь понять, о чем он мне говорит. Бросила взгляд на часы: черт, два часа жизни к дьяволу!

      – Возьмем охрану. Что он может нам сделать?

      – Он – ничего…но это может быть засада Нейтралов. Что-то он легко согласился, да и взамен запросил не так уж много.

      – Что именно?

      – Помочь ему покинуть страну и пересечь границу с Асфентусом. Вот это меня насторожило больше всего. Зачем ему бежать от своих работодателей? Очень похоже на ловушку.

      – Зачем Нейтралам нас заманивать в ловушку? Мы не прятались до сегодняшнего дня, они бы пришли к нам, не стесняясь. Я жду тебя у себя через десять минут.

      – Я уже внизу. Спускайтесь. Оттуда сразу на встречу с главами кланов. Хочу побыстрее покончить с этим и вывезти вас в Асфентус.

      Чёртов ищейка! Такое впечатление, что он находится одновременно во всех местах. И читает мысли похлеще любого Нейтрала. Торопится побыстрее разделаться со всем и бежать. Все они торопятся и ждут только моего приказа.

      Запах смерти в доме, где снимал квартиру Шрайбер, я почувствовала еще до того, как мы подошли к зданию. Я вцепилась в руку Серафима и замерла, едва мы вышли из машины, в ноздри ударил запах крови, гари и стремительно разлагающихся тел.

      – Он мёртв, – тихо сказала я, глядя застывшим взглядом на Серафима, – я чувствую, что он мёртв.

      – Нужно проверить. Оставайтесь здесь вместе с охраной.

      – Проверьте.

      Зорич с Шейном и еще тремя ищейками направились в здание, а я облокотилась о капот двумя руками и закрыла глаза. Это была моя последняя надежда узнать что-то о Нике. Только что она превратилась в пепел вместе с плотью осведомителя. Тяжело дыша, я смотрела на серебристую краску капота и чувствовала, как сильно мне хочется заорать. Вот так, на всю улицу. Просто кричать, срывая горло. Кричать от бессилия и растерянности. От отчаяния. Все опять уходит, как песок сквозь пальцы. Вытекает в никуда, рассыпается. Я не знаю, что мне делать, Ник? Куда мне бежать и бежать ли? Мне страшно. Как я уберегу наших детей и нашу семью одна, без тебя? Дай мне хоть какой-то знак, что ты рядом, что ты обо всём знаешь. Дай мне надежду, черт тебя раздери! Что мне делать?!

      Зорич вышел из здания с привычно-отрешенным лицом, а Шейн на ходу снимал перчатки и с кем-то говорил по сотовому.

      – Уничтожен нейтралами каких-то десять-двадцать минут назад. Казнён, как и все остальные. Поехали отсюда. Пусть чистильщики выполняют свою работу. Нам незачем тут светиться.

      Серафим открыл для меня дверь и сам сел в машину. Шейн, как всегда, за руль. Охрана следом за нами на двух машинах, выдерживая