Когда зашел не в ту дверь. Кристина Агатова

взглядом исподлобья. Должна же понимать, что с чужими вещами стоит обращаться бережно! Со своими пусть творит все, что пожелает, но чужие надо возвращать в том виде, в котором взял. Я оглядела результат своего труда, осталась довольна и встала с диванчика. Теперь можно и отдохнуть!

      Мы с Маринкой подошли к двери нашего номера. Она нажала на ручку и толкнула.

      – Холодно как-то, – поежилась она. – Ты что, забыла закрыть окно? Там мои вещи на кровати намокли, наверное!

      – Даже не думала его открывать, – буркнула я в ответ. – Давай, заходи уже, чего в дверях стоять!

      – Что-то мешает, – пропыхтела она.

      – Дай сюда! – я раздраженно толкнула дверь.

      Она во что-то уперлась. Наверное, ветром распахнуло окно и сдуло мою сумку с кровати. Вот гадство! В номере, наверняка, потоп!

      Да и холодно. По ногам тянуло так, что у меня мурашки побежали по всему телу.

      Я нащупала рукой выключатель и щелкнула.

      – Твою мать!

      – Что там? Все намокло? – оттесняя меня плечом, вякнула Маринка. – Твою мать!

      На моей кровати лежал мужчина.

      Точнее, частично лежал. Его торс, руки и голова уютно устроились на кровати, а ноги раскинулись на полу, мешая открыть дверь. Лица его я не видела, зато отлично видела нож, торчавший в спине. Вокруг ножа расплылось небольшое пятно чуть подсохшей, но все еще отчаянно красной крови.

      Мы с Маринкой молча смотрели на эту картину, не находя слов.

      – Окно-то закрыто, – вдруг сказала она.

      – Ага, – кивнула я. – Это кондиционер дует. Ты включила?

      – Неа, – помотала она головой. – Может, он включил?

      Я пожала плечами.

      – Наверное. Это Григорий? Интересно, что он тут делает?

      – В жизни каждого человека бывает момент, когда зашел не в ту дверь, – философски протянула Марина.

      Я глубокомысленно кивнула. Мужик по-прежнему неподвижно лежал на кровати и не думал исчезать. Нож в спине явно намекал на то, что поговорить с ним и узнать, какого рататуя он забыл в нашей комнате, не получится.

      Ко мне, наконец, начал возвращаться рассудок.

      – Что скажешь? – Я повернулась к Маринке. – Ты у нас мент? Давай, командуй.

      Она ухватилась за голову и потерла виски руками.

      – Черт! Черт-черт-черт! Твою мать!

      – Успокойся, – неожиданно для себя самой рявкнула я. – Соберись. У меня на кровати жмурик! Не время сейчас сатану вызывать. Лучше вызови своих коллег, а я пока схожу за администратором.

      – Так, – сосредоточилась Маринка. – Надо убедиться, что он мертв.

      – Мертвее не бывает, – хмыкнула я. – Поверь моему опыту, после Тараса я живых от мертвых отличаю с полпинка. Видишь нож? Судя по рукоятке, которая упирается эфесом прямо между ребер, он пробил ему легкое. Возможно – сердце. Учитывая, что крови вокруг нет, умер он сразу, даже не дергался.

      – Может, просто сознание потерял?

      – Потерял, – кивнула я. – И сразу умер. Марин, если бы он был жив, то пытался бы дышать, даже без сознания. А с ножом в легких это было бы… шумно, наверное. Он бы хрипел