Плененная фаворитка. Элайн Нексли

свежестью,

      казалось, они словно живые. Арабелла благоговейно взглянула на серебристую поверхность реки. В жаркие полдни эти воды всегда казались чисто—алмазными с золотистым оттенком, но зима покрывала реку бесцветной, серой коркой, державшейся до середины апреля.

      Но девушку не радовала красоту пейзажа. На душе у нее было тяжело, будто камень навис над несчастной красавицей. Казалось, что путь в Берн длиться бесконечно. Несколько часов Арабелла дремала, но от сильной встряски ее начало тошнить.

      – Мы скоро приедем? Небо уже окрасил закат. Можно поторопиться? – засыпала кучера вопросами девушка, выглядывая в оконце кареты.

      – Не волнуйтесь, миледи, мы подъезжаем к городу, – через несколько минут показались массивные ворота Берна. Жандармы начали закрывать створки, недовольно останавливая крестьянские повозки и приказывая им возвращаться. После семи часов вечера в город никого не пускали, люди ночевали прямо на улице, ибо кучера дорожных берлин возвращались обратно на свои посты, оставляя пассажиров под открытым небом.

      – Стойте! Именем короля, не закрывайте ворота! – крикнул взволнованный кучер, подгоняя уставших лошадей.

      Солдаты недовольно фыркнули, но, увидев, что по дороге едет золотая карета с государственным гербом, почтительно отступили. Арабелла мысленно поблагодарила Бога за то, что они успели въехать в город, иначе молодой женщине пришлось бы ночевать в экипаже.

      Ощутив запах родного селения, девушка с облегчением вздохнула. Она, выглянув в оконце кареты, увидела прекрасный, тонувший в сумерках, пейзаж. Они проезжали мимо реки, в которой Арабелла очень любила купаться. На закате листва не была уже ярко—зеленой, от нее веяло золотисто—багровым оттенком. А вода…. Она так и манила к себе бурным журчанием.

      – Остановите карету! – приказала мадемуазель. Кучер, подав руку дочери герцога, вежливо поинтересовался: – Вы себя хорошо чувствуете? Что случилось, сударыня?

      – Ничего, все в порядке. Просто мне захотелось погулять по берегу в полном одиночестве.

      – Извините, но мне был отдан приказ не оставлять Вас одну, к тому же, уже почти ночь.

      – Не забывайте, что я не Ваша рабыня, и Вы не можете мне указывать. Тем более, я нахожусь в родной окрестности. Здесь никто не причинит мне вреда. Оставайтесь здесь. Я скоро вернусь, – с этими слова Арабелла вскарабкалась на

      на равнину. Пройдя через густую листву деревьев, молодая женщина оказалась на побережье. Камешки скользили под ногами, и девушка едва не упала. Присев, француженка положила подбородок на колени, обхватив их влажными ладонями. Рука Арабеллы машинально коснулась теплых брызг освежающей воды.

      Девушке захотелось покупаться в реке, вновь почувствовать нежные прикосновения волн, что скользили по каждому изгибу тела. Поднявшись, молодая женщина стала медленно снимать платье. Одежда волной покатилась по ногам, как шелковистая змея. Переступив