Дети мертвой звезды. Алекс Джун

свой философский камень! Пусть они не спускают с меня глаз. Quis custodiet ipsos custodes?[11]

      Дневник Тени

      Запись восьмая

      Морозы покинули наши края. В вагоне стало слишком людно, поэтому я предпочитаю большую часть времени скитаться по городу в одиночестве под предлогом поиска еды. (Попробуй прокорми их всех!) Правда, иногда Лёд заставляет Эй идти со мной и помогать. Оказывается, она очень даже неплохая добытчица, особенно если её спутник бросает вслед: «Что сама найдёшь, то и будешь есть, заике я запрещаю с тобой делиться». Заике. Это обидно. Поэтому я теперь чаще молчу, чем разговариваю. И с какой стати он вообще командует? Но это так. Я не знаю, в чём тут дело, но Лёд действует на всех нас каким-то магическим образом, ещё на уровне мыслей подавляя любые желания перечить или противостоять. Харизма альфы? Меня он зовёт Заикой, а Эй – Занозой. А ещё Лёд выставил вон Врача. Здесь, наверное, надо рассказать поподробнее. В первый день своего появления странный приятель Эй в основном спал, вцепившись мёртвой хваткой в её волосы. Она не сопротивлялась, лишь молча сидела, привалившись к стене. На мои вопросы отвечала неохотно, ограничиваясь туманными общими фразами, не дававшими абсолютно никакой ясности.

      – Кто тебе этот мужчина? – например, спрашивал я.

      – Кто-то.

      – А точнее? Родственник? Друг?

      – В нашем мире эти слова давно не имеют никакого смысла.

      – Почему бы тебе не ответить так, чтобы у меня больше не возникало вопросов?

      Тут Эй опять фыркала что-то вроде: «А почему бы тебе просто не перестать спрашивать?» или «Чего ты ко мне пристал?», «Почему вообще люди должны говорить друг с другом?», «Почему… да что угодно, Тень?» – абсурдно обыгрывая мои слова и доводя меня до белого каления.

      Я был уже на грани того, чтобы вцепиться ей в плечи и начать вытрясать ответы, но Лёд открыл один глаз и, дёрнув Эй за прядку волос, прошептал:

      – Мы с ней преданные адепты треугольника Карп-мана. – И засмеялся как безумный.

      Карпман. Что-то знакомое. Какая-то секта? Будь жива моя библиотека, я бы мигом нашёл ответ. Но она сожжена. А эта парочка идиотов лишь потешалась над моими вопросами, поэтому я перешёл в режим угрюмого игнорирования. Врач всё это время не спускал глаз с Эй. Он сидел поближе ко мне, и я даже чувствовал некую молчаливую солидарность с этим психом, – всё же благодаря ему я победил не одну хворь. Лёд тоже заметил навязчивый интерес Врача. Пошептавшись о чём-то с Эй, он поднялся на ноги и просто вышвырнул беднягу вон. А потом опять улёгся спать. Вот так. Врач, конечно, сопротивлялся такому насилию над собственной личностью. Но как-то хило. Куда ему. С тех пор в наше убежище он не заходил. Но я периодически замечал, как Врач околачивается поблизости. И почему мужик так прикипел к Эй? Она же не больна. Надеюсь. Лёд тоже знает о сталкере-враче (он порой до противного наблюдательный).

      – Да пусть себе блуждает неподалёку. Ты же говорил, этот мужик лечить умеет? Если заболеем, будем знать, где его ловить, – отмахнулся он, когда я упомянул, что Врач проявляет упорство в своём

11

Но кто же будет сторожить самих сторожей? (лат.).