Собрание сочинений в шести томах. Юз Алешковский

кукарекаешь, как профессор. Зачем, с какой целью и хули там вообще-то высматривать?

      – Потому что работаю в последнем слове биологии – вот зачем… вы сами-то хоть раз видали в молофейке кое-что на букву Х… только не надо, не надо замахиваться промокашкой – имею в виду всего лишь хромосому.

      – Конкретней отвечай – чума ты недобитая, микроскоп хуев! Тут я допрашиваю. Чего же такого в интересного в молофейке?

      – Приходи к нам – покнокаешь невидимую жизнь, а в ней, небось, побольше порядка, чем тут у вас и в международном положении.

      Мент начал грызть ногти и думать. Долго думал, потом спросил, щипаю ли? Я сказал, что не пойманный – не вор, мантулю в институте и самообразовываюсь с помощью других ученых и образованных людей, в том числе одной из женщин. Пойдем, говорю, попьем пивка напротив, я угощаю. Пошли, попили, как раз там выбросили раков – это кайф. А тебе, думаю, Аркан Иванович Жаме, я такие заячьи уши теперь приделаю, что ты у меня жопой станешь мыльные пузыри на невинных прохожих пускать с подоконника.

      Работали мы с Владой Юрьевной в одну смену. Таскаю носилки, иногда на «скорой» езжу. И, веришь, какая-то заноза вонзилась мне вот сюда – под ложечку – и никак ее не выкорябать, мать ее так и этак, прости меня, маменька ты моя неизвестная. Совсем щипать перестал. Не могу – и все. Сажусь в «Букашку,» гад буду, краснею, потею, как целка на вечерке, а пальчики мои давидойстраховские мелко мандражат. Заболел, что ли? Или заебла апатия? Никак не усеку. Потом усек: мне людей стало жалко, таких же, вроде меня, одноголовых двуногих. Ведь, в Склифассовского, на каких только я не насмотрелся жертв, калек и прочих пациентов… видал и резаных, и простреленных, и по-пьянке наебнувшихся с девятого этажа, и кислотой облитых, и с сотрясением мозгов, и с откусанными хуями, девке вбили ублюдки четвертинку во влагину, молодому остолопу тигр клыками руку отхуячил и схавал, оказывается, кормилец регулярно, паскудина, отжимал у этого тигра бацилльное мясо… другой посетитель перелез под балдою в вольер обняться с белым медведем – тот выпустил из него кишки, но мы подоспели – упаковали потроха обратно, опять живет-поживает, добился тройного прыжка в высоту… хорошо, в ширину… как это таких прыжков не бывает?.. в России все может быть, все, включая даже то, чего, вроде бы, в ней быть не может – залупи ты, кирюха, и это на своем, на настырном носу… ладно, пусть будет в длину… а один мудак кисточку для бритья проглотил, другой на спор разбитую полбутылки из-под пива слопал, третий сказал бабе, что если она продолжит блядовать – ноги из жопы выдернет… левую почти что выдернул, правую – соседи не дали… а чего только из баб не вынимают: пенсне, как у Берии, чаще всего, понятно почему, морковку, кукурузу с рынка, бананы, если дама жена номенклатуры, забугровые зубные щетки, небритые кактусы, дорогие авторучки и даже шишки сосновые… а под машины как попадает наш брат?.. политуру он жрет с одеколоном, ацетоном пробует поправиться, золотые запонки глотает в ювелирке, чтоб потом пропить,