Невозможное возможно. Амор Амор

рманск, которое произошло по вине моего начальника, отправившего нас с коллегой на научно-практическую конференцию по вопросам применения международных стандартов учета и финансовой отчетности в России.

      Усевшись в купейном вагоне и разложив свои пожитки и харчи, мы терпеливо стали ожидать проводника с надеждой разжиться кружкой крепкого чая и конфетной продукцией с логотипом РЖД, так как оба отличались тягой ко всему прекрасному и вкусненькому.

      Несколько слов о моем друге. Его звали Вадим, человек он был смурой, вечно сомневающийся и совершенно не веселый. Его взгляды на жизнь можно было охарактеризовать как консервативно-реакционные, так как он постоянно отвергал любые перемены даже положительные, считая, что все перемены приводят всегда к потрясениям и даже катастрофам в жизни. Если говорить о его внешности, то она можно сказать полностью отражала его духовный, внутренний мир. Он был сутуловат, болезненного вида, с длинными практически до плеч волосами каштанового цвета и впалой, дряблой грудью. От него постоянно плохо пахло, по всей видимости из-за его привычки курить сигареты с ментолом.

      Основной отличительной его особенностью внешности была приличная тучность, переходящая в нормальное ожирение. Все его движения были медлительными с легкой «ленцой», иногда данная неспешная манера передвигаться серьезно бесила окружающих его друзей и коллег.

      Не успели мы отъехать как в купе к нам зашел мужчина лет 45-50, хорошо одетый по всей видимости в дорогой синий судя по покрою итальянский костюм фирмы Армани. Лицо его было добродушным, полнота явно располагала к себе окружающих. Повесив свой плащ и поставив чемодан в багажный отдел, он присел на свое место. Каждому из нас он подал руку и добродушно произнес:

      -Никита Павлович…….

      -Ну что уважаемые, нам представилась замечательная возможность провести интересно время, так скажем в ликбезе и праздных разговорах……

      – Мы с Вадимом многозначительно переглянулись, после чего я произнес:

      -Общение с хорошими людьми всегда положительно сказывается на аппетите.

      В этом момент очень кстати в купе к нам зашел проводник, который выглядел как камердинер Бэримор из легендарного «Баскервиль-холла». Он произнес сакральную фразу, которая нас особенно порадовала:

      – чай господа!!!!!

      От ужинав и напившись чаю мы начали коротать время в праздных совершенно необязывающих легких беседах, которые там часто бывают между плохо знакомыми людьми.

      Вадим, не дождавшись неловкой ситуации в общении, сделал вид усталого человека и постелил постель на верхней полки. Он с трудом взобрался на свое место на верху, воткнул в уши беруши тем самым дав нам понять, что с удовольствием отойдет ко сну без лишнего беспокойства. Не прошло и двух минут как он, мирно похрапывая сладко уснул.

      Локомотив набрал ход и в окне то и дело мелькали пейзажи среднерусской равнины. Никита Павлович рассказал, что он работает главным инженером в строительной компании, которая возводит мосты. Он описывал различные проекты мостов, которые возводил, при этом активно увлекался техническими деталями во время своего рассказа.

      Сохраняя такт и почтительность к этому добряку я мечтал прекратить все эти разговоры и отойти в мир сновидений и телесного спокойствия. Заметив мое желание прекратить разговор Никита Павлович, хитро улыбнулся и спросил….

      -Молодой человек, а хотите я ваш сон как рукой сниму?

      – Было бы любопытно каким образом? – ответил я.

      -Знаете мне недавно исполнилось 218 лет.

      -Нет не смотрите на меня как на сумасшедшего……..

      -Я родился в селе «Красный угол» в Смоленской губернии в семье обедневшего поместного дворянина. Мой отец отставной половник, а матушка возглавляла общество благородных женщин нашего уезда. Детство мое проходило беззаботно и ветрено. Рыбалка, озорство с дворовыми мальчишками, хулиганство и вечерние сказки от матушки делали меня совершенно счастливым ребенком. Мне казалось, что счастье будет длиться вечно, но все изменилось в один злосчастный день, в четырнадцать лет меня отдали в кадетский корпус смоленского пехотного училища.

      Военная служба сразу мне пришлась не по нраву…, подъем, отбой, учеба и строевая подготовка все это наводило на меня тоску и меланхолию.

      В 17 лет по окончанию училища я был распределен в небольшой, тихий провинциальный город «Николаев» смоленской губернии на должность ротмистра пехотного палка, где мне предстояло дослужиться до штабс-капитана с последующим переходом в пехотный императорский полк к 35 гадам моей жизни.

      Обыденность, размеренность и тупость полкового начальства делали мою жизнь практически невыносимой. Единственным развлечением в нашем провинциальном городишке были уездные офицерские балы. Данные мероприятия проходили ежемесячно и служили по сути единственным возможным местом знакомства с молодыми замужними и незамужними