Скакуны зеленых лугов. Ловец бурь. Георгий Агафонович Константиниди

8?

      Тюр посмотрел на брата и улыбнулся:

      – А может, полетаем?

      Бальдр сразу воскликнул:

      – О нет! Нет! Даже не обсуждается!

      – Да брось, Баль, где твоя жажда приключений?

      – Она иссякла на последней вылазке в Коралловые Ущелья.

      – Я же не знал, что там есть ядовитая плесень, – оправдался Тюр, расправив крылья.

      – После этого я неделю не мог нормально есть. Лежал в кровати, а возле меня сидела мама.

      – А еще сидел я и даже приносил тебе завтрак, – напомнил Тюр.

      Бальдр промолчал.

      – Твои любимые бутерброды с лаверами и сливочным сыром, – напомнил Тюр, с улыбкой обняв брата крылом.

      Бальдр вздохнул и представил сочные зеленые лаверы, порезанные на кружочки, намазанные сливочным сыром и прикрытые двумя ломтями хлеба.

      – Если меня опять ранят, с тебя двадцать бутербродов каждое солнце.

      – Идет.

      – И перед отцом извинишься.

      Тюр натянуто улыбнулся.

      – Хорошо.

      Бальдр всегда защищал отца. Тюр никогда не понимал, почему. Эмир Сереброкрылый был великим королем и любил как свою жену Фрею, Золотокрылую, так и старшего сына, но только не младшего. Может, дело было в мягком характере или в покладистом нраве. А может, в том, что он оказался еще младенцем у ворот дворца, подброшенным матери Тюра. Это могло вызвать некоторые подозрения у Великого Эмира. Но Тюру плевать на слухи, на нежелание отца признавать в Бальдре своего сына и гневные взгляды, бросаемые на королеву. У него есть брат, единственный друг, который, несмотря на противоречия, доверяет ему и поддерживает. По духу он брат, а остальное неважно.

      – Ну что, летим? – Тюр поднялся в воздух.

      Бальдр, догнав брата, сказал:

      – Летим, так летим. Но куда? Эти диверсанты могут быть где угодно.

      Братья удалялись прочь от Белерофа к горным склонам.

      – Или только в двух местах, – улыбнулся Тюр и повернул на запад.

      Бальдр посетовал:

      – О великий созидатель, ты перестарался, создавая моего брата, – и двинулся вслед за ним. – Ты думаешь, они идут по горной тропе?

      – Или прячутся в Троянских Пещерах.

      – О нет! Это уже слишком! В пещеры ты меня не заманишь даже бутербродами.

      – А пряниками?

      – Я сказал, не заманишь!

      – Баль, подумай логически. Троянские Пещеры уходят вглубь Геликонских Гор. Там лабиринт туннелей.

      – Вот поэтому я не хочу туда!

      – Там можно легко спрятаться.

      – Да, а еще заблудиться и случайно попасть в Полифемские Чертоги!

      – Мы пегасы, Баль, мы не должны бояться каменных истуканов! – Тюр отчаянно старался сохранить добрый нрав. Он совершенно не хотел ссориться с братом.

      – Эти каменные истуканы помогли построить Белероф.

      – За это я спасибо им не скажу.

      Бальдру не нравилось, когда кто-то кого-то оскорблял. Это напоминало ему о первых сознательных днях во дворце, когда все смотрели на него с подозрением, только Тюр и Фрея его любили. Поэтому он посмотрел вниз.

      Под