Не его Золотая девушка. Рейчел Джонас

выступала в роли словесной боксерской груши для Уэста в течение нескольких месяцев, придерживала язык, поскольку боялась последствий, с которыми столкнусь, если перейду черту. Затем я каким-то образом позволила Золотому мальчику убедить меня, что он обычный человек. Я даже поверила, что в груди этого любителя доминировать бьется настоящее ранимое сердце.

      Какая же я тупица.

      – Я хочу, чтобы он страдал. Так, как страдаю я.

      Мне становится не по себе от звука собственного голоса. Не знаю, откуда взялась эта жестокость. Будто все скрытые эмоции наконец воплотились в слова.

      Я чувствую, как взгляд Рикки снова останавливается на мне, и тяжело дышу.

      – Ты же несерьезно, – говорит он в ответ.

      А черта с два. Я еще как серьезна.

      – Он заслужил.

      – А я никогда и не говорил, что он этого не заслужил, – быстро парирует Рикки. – Ты знаешь, в этом я с тобой согласен. Просто говорю, что месть – это скользкая дорожка. Поверь мне.

      Раньше я бы согласилась, но не теперь. Я еще никогда не чувствовала себя такой униженной. Такой грязной. И это работа Уэста.

      На глаза снова наворачиваются слезы, но мне надоело плакать. Слезами горю не поможешь. Однако я не могу остановиться.

      Рикки встает, и я провожаю его взглядом, пока он обходит мою кровать с другой стороны. Затем матрас скрипит и прогибается под его весом. Тепло его тела так знакомо. Я прикрываю глаза. Это тепло прогоняет одиночество. Совсем немного.

      И так было всегда.

      – Ты лучше него. Лучше большинства из нас, – настаивает Рикки. – Такое грязное дерьмо, как месть, больше в моем стиле.

      Я смеюсь над шуткой и сильнее прижимаюсь к нему. Его рука обхватывает меня за талию.

      – Никогда не поздно научиться новым трюкам, – говорю я в ответ.

      – Нет, ты хорошая. Не позволяй ошибке одного придурка тебя изменить, – он замолкает, и я снова чувствую тяжесть его взгляда. – То есть… ошибки двух придурков.

      Я знаю, он говорит о себе, о том, как его образ жизни в конечном итоге привел к нашему разрыву. Не задумываясь, кладу руку поверх его руки, лежащей на моем животе.

      – Ты всегда знаешь, что сказать. Как так?

      Рикки тихо усмехается, и его дыхание шевелит пряди моих волос на шее, а потом по спине пробегает холодок.

      – Просто говорю правду, – заключает Рикки.

      Быть может, только с его точки зрения эти слова правдивы. Ведь я никогда не считала себя «хорошей»: в основном потому, что вышла не то чтобы из отличной семьи. Яблоко от яблони и все такое.

      – Поспи немного, – тихо произносит он, вынимая телефон из моих пальцев.

      Рикки протягивает руку к прикроватной тумбочке, и меня на мгновение накрывает его вес. Все в этом парне вызывает во мне приступ ностальгии. Его запах, прикосновения. Когда-то нам было хорошо вместе, и я не могу заставить себя забыть об этом, пусть и стараюсь.

      Он снова устраивается позади меня, и я чувствую то, чего мне уже давно не хватало. С тех пор, как ушла мама. С тех пор, как забрали Хантера.

      Покой.

      И…