Измена. Новая Вера. Софи Вирго

потом едем к моему дому. В тишине.

      Как же это напрягает, а с ним не хочется напряжения. Невозможный человек. Вообще не понимаю, почему меня все так волнует. Появился и исчез – вот его роль, так почему тогда сердце сжимается, едва он останавливается у подъезда?

      Еще минуту сижу молча, надеясь, что хоть что-то скажет, но он молчит. Лишь нервно теребит руки на руле.

      – Спасибо за все. Для меня никто и никогда столько не делал, – смотрю на него и выхожу из машины.

      – Там тебя ничего хорошего не ждет, – смотря вперед, кидает вдогонку.

      – Я знаю, спасибо.

      И закрываю дверь, идя туда, где мне нужно лишь забрать вещи. Слышу свист шин, и закрываю подъездную дверь. Так правильно. Поднимаюсь на нужный этаж, беру ключи под горшком с цветами и захожу в квартиру. Муж на работе, все получится сделать быстро и тихо. Идеальный расклад.

      Прохожу в комнату, и, достав чемодан, начинаю складывать вещи.

      – Хорошая тачка у любовника. Давно рога наставляешь, дрянь?

      Сердце пропускает удар, кровь в венах стынет. Почему он дома? Поднимаю взгляд на зеркало, и вижу разъяренного Игоря, глаза и сжатые кулаки которого не сулят мне ничего хорошего. Знаю я этот взгляд. Слишком хорошо знаю.

      – Игорь, – голос пропадает, настолько мне становится страшно.

      И почему не согласилась, чтобы Глеб все забрал? Да нет, как бы я его попросила? Он ведь ничего не знает, да и муж должен был быть на съемках, фотографировать полуголых девиц.

      – Как ты посмела мне изменять? Я тебя из помойки достал, человеком сделал. И чем ты мне отплатила, гадина такая?

      Стремительно преодолевает между нами расстояние, и едва я успеваю развернуться, чтобы встретить врага, как мне прилетает смачная пощечина, или даже удар. Падаю на пол, больно ударяясь спиной. Муж нависает надо мной, и мне становится очень страшно. Изобьет?

      – Отвечай! – вжимаю голову в плечи, зажмуривая глаза, и тут в голове возникает образ другого.

      Глеб. Он бы за себя постоял, не стал сжиматься в комочек. Но он мужчина. Крепкий, высокий, а я? Я малышка даже рядом с мужем. Во мне нет нужной силы. Только образ ночного провокатора вселяет внутреннюю уверенность. Пускай без него, я выстою. Должна.

      – Ты первый мне изменил! – пока он не отошел от шока, встаю на ноги, пятясь от него к шкафу. – Я никогда тебе не изменяла. Это ты крутил с Олькой, еще и Артем. Как ты мог, Игорь? Неужели тебе не противно было так жить? Он ведь отца не видел.

      – Ты стрелки не переводи, мы сейчас о тебе говорим. Я мужчина, это нормально. А вот ты!

      – Это ты переводишь стрелки! Не смей меня обвинять в том, в чем сам виноват, – становится так обидно, так больно, что начинаю идти на него. – Да, я изменила тебе, но тогда, когда все было кончено!

      Специально показываю руку, на которой больше нет кольца. Мы не семья. Он похоронил ее много лет назад, когда предал. А ложь, она так легко слетает с языка, что удивляюсь не меньше мужа. В нем читается неприкрытое отвращение. Теперь ему брезгливо касаться меня, даже чтобы наказать. И пусть.

      – Врать ты так и не научилась.