След Скорпиона. Андрей Фисенко

продолжал свой мирный сон. Мне потребовалось несколько минут на то, чтобы растолкать его и разбудить. Наконец он открыл глаза.

      – Ты чего? – спросил он.

      – Ты же сам просил что-нибудь поесть.

      – Когда?

      Я понял, что спросонья он ничего не помнит.

      – Держи! – сказал я и протянул ему кусок хлеба. – Я пошёл спать. Бывай!

      Горкин провожал меня взглядом несколько секунд, а затем с жадностью набросился на хлеб.

      «Время почти два!» подумал я. Фаёз сказал, что мы должны быть в семь. Итого на сон пять часов. Неплохо! А в казарме подъём в шесть. Всё равно не дадут поспать, даже наряду…» В этот момент у меня мелькнула мысль. В складской пристройке столовой я видел сегодня целую кучу наваленных деревянных лотков из-под хлеба. Если их сложить штабелями и постараться устроиться поудобней – можно неплохо провести ночь. Дверь пристройки была открыта. Я зашёл внутрь и чиркнул зажигалкой, чтобы осмотреться. Куча лотков были навалены в углу. Быстро соорудив на ощупь нечто, напоминающее кровать и положив под голову сиденье от стула, валявшееся рядом, я лёг и закрыл глаза.

      Сон мой был тяжёлым. Всё время снилось одно и то же. Я шёл по длинному тёмному коридору. Практически ничего не было видно, и мне приходилось даже водить впереди руками, чтобы двигаться дальше. Внезапно в глубине появлялся слабый мерцающий свет. Я шёл на свет. Всё дальше и дальше. Наконец я различил чей-то силуэт. В ушах был слышан шёпот «Помоги мне, помоги мне!» Силуэт сначала приблизился ко мне, но потом отпрянул в сторону. Я двигался следом. Силуэт направлялся к стене, которая раздвигалась, образуя узкий проход и исчезал в нём. Я изо-всех сил пытался успеть. Что бы войти следом, но проход сразу же смыкался передо мной. Там, где был проход, проступала надпись «Освободи!». Я периодически просыпался в холодном поту, тяжело дыша. И осознав то, что это всего лишь сон, засыпал вновь. В очередной раз, проснувшись и открыв глаза, я внезапно ощутил чьё-то присутствие рядом. Я прислушался. Было тихо. Лишь снаружи доносился слабый шелест сверчков. Но у меня было устойчивое ощущение того, что кто-то есть в помещении. Стараясь почти не дышать, я вглядывался в кромешную тьму, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Дверь была немного приоткрыта (она не закрывалась полностью) и сквозь узенькую щёлку лился слабый поток серебряного лунного света. Но его было недостаточно, чтобы различить какие-либо предметы внутри. В какой-то момент мне показалось, что узенькая полоска света иссякла, словно её заслонил кто-то. Я практически перестал дышать, замерев в оцепенении. Затем свет заструился вновь. Продолжалось это несколько раз. Мой сон как рукой сняло, но встать и посмотреть, что происходит, я не решался. Смирившись со своим страхом, я лежал и терпеливо ждал, когда же придёт время рассвета и пугающая темнота ночи отступит. Так продолжалось несколько минут, пока всё-таки накопившаяся за весь день усталость не взяла своё. Тяжёлые веки опустились, и я опять погрузился в состояние сна.

      Меня разбудили отдалённые звуки голосов, доносившиеся с плаца. Я открыл глаза.