Джек Уайт. Загадки разума. Илья Сергеевич Черновский

этого я произнес:

      – Я слишком много выпил, да и здесь ужасно душно.

      Все же, не дождавшись Томаса, я немного успокоился. Выходит, пронесло. Томас не сообщил о шторме, значит, мне удалось его избежать.

      Выходит, я принял верное решение об изменении курса? Хотелось бы, чтобы это было так.

      Но вдруг Ларри произнес:

      – Сэр, вы неважно выглядите. Вам нужно на воздух…

      Он не успел договорить, так как именно в эту секунду дверь в каюту распахнулась, и на пороге я увидел испуганное лицо Томаса. Кровь застыла в жилах. Что он сейчас скажет?..

      – Сэр! Мистер Уайт! – кричал старпом. Я смерил его испуганным взглядом. – Шторм, сэр! Я не знаю, как это произошло…

      Теперь Томас не смог закончить свою фразу, так как в мгновение судно так резко накренилось, что и я, и все члены моей команды, включая старпома, попадали со своих мест. Вся посуда слетела со стола. Кто-то вскрикнул от боли. Это был матрос Джим. Он ударился головой о деревянную переборку.

      Теперь-то память вернулась ко мне. События начали развиваться настолько стремительно, что я уже никак не мог повлиять на печальный исход. Теперь мне оставалось вновь пережить это страшное крушение и постараться спасти хоть кого-нибудь из членов своей команды.

      Томас поднялся первым, затем помог встать на ноги мне. Матросы уже выбежали наверх и принялись за работу. Мы с Томасом поспешили за ними.

      Вы бы знали, что творилось на палубе – картина была ужасающей. Еще несколько часов назад на небе не было ни облачка, вовсю светило солнце. Но сейчас все выглядело таким зловещим. Вокруг все почернело, небо было хмурым и изливало на нас все свои соки. Волны поднимались так высоко и так резко ударялись о палубу, что я понял одно: трагический конец неизбежен.

      Корабль постоянно кренился с одного бока на другой, не давая матросам возможности выровнять паруса. Рулевой Терри и вовсе не справлялся с управлением. Прежде чем мы с Томасом успели вступить на палубу, хлесткая волна подхватила нас и с силой отнесла к противоположному борту, об который мы одновременно ударились и вскрикнули от боли.

      Томас был проворен и уже мелкими перебежками двигался в сторону штурвала. Я же увидел картину, от которой по телу пробежала ледяная дрожь. Когда я с трудом поднялся на ноги и весь промокший до нитки пытался добраться до рулевого, то увидел, как Ларри и матрос по имени Дотсон, пробежав несколько метров, мгновенно были смыты волной и выброшены за борт. Последнее, что я смог услышать, это их истошный, наполненный болью, крик.

      Ко мне продолжила возвращаться память, и я понял, что уже видел этот эпизод раньше. Тем не менее скорбеть о погибших товарищах было некогда. Нужно было срочно разыскать Томаса и спустить шлюпку на воду, а также разыскать остальных членов команды. Внезапно за спиной я услышал треск, будто что-то разломилось на куски. Вспыхнуло воспоминание о том, что в разгар шторма одна из мачт сломалась