Первый шаг Некроманта. Илья Рэд

не знал истинного потенциала этой вещи, но были смельчаки, что отдали свои жизни ради его изучения.

      Обряд было под силу провести только архимагу, так что попыток выяснить работу артефакта предпринималось мало, но во всех случаях проявлялся один специфичный эффект. В местах использования ключом начинала бить жизнь.

      Хессия – это бывшая пустыня, и камень впервые был использован тогдашним неизвестным бедуином-архимагом. По словам очевидцев, артефакт поглощал в себя людей, не оставляя даже магического фона. Взамен его сила очищала от злых существ тысячи километров вокруг.

      Больше всего эффект заметен в центре страны, где сейчас и находился мой ученик, Король Валлард. Там средоточие жизни, её нерв. Это до поры до времени защищало от мёртвых тварей.

      Я доковылял до червоточины и остановился в двух шагах. За тёмной рябью было нечто противоположное термину жизнь, точнее, то, что порождает это явление.

      Стоять стало неудобно, поэтому я с облегчением опустился на колени и положил артефакт перед собой. Размером с медальон, он был шарообразной формы, помещённый в кожаный мешочек с верёвками.

      Убрав всё лишнее, я приступил к обряду. Пять часов непрерывной концентрации и завершающий штрих – окропить артефакт кровью. Я делал на себе надрезы миллионы раз, неужели это последний? В чёрной плёнке червоточины виднелось моё уставшее от земных забот отражение.

      «Вот и всё».

      Перед тем как провести лезвием по руке, я сказал, глядя сам себе в глаза.

      – Живи достойно или умри!

      Раз – и багряная вязкая жидкость капнула на Сумеречный Гем. А затем меня дёрнуло, как рыбу крючком, тело подкосилось. Кровь быстрым потоком рванула в новую открывшуюся червоточину, но уже размером с камень.

      В мозгу промелькнуло странное сравнение, что в отличие от области вокруг сорокаметровой стены, пышущей жизнью, клочок травы, где лежал камень, вымер моментально.

      «Получается, если с этой стороны смерть… то с той – жизнь?»

      Крови ушло уже больше половины, и в сознании я был лишь благодаря инстинкту самосохранения: лекарские навыки сами активировали нужные руны, чтобы не умирать, но я всё равно умирал.

      Тогда в последний момент в голову пришла совершенно безумная идея. В экспериментаторском порыве я поменял местами версию сознания с Эго на пустышку, предназначенную для вычислительных мощностей. Делать этого категорически нельзя, потому что назад уже не вернёшься – воли у копии нет, она лишь инструмент, как топор или молоток.

      Тело моментально потеряло контроль и упало вперёд. Камень втягивал в себя ткани, мясо, кости. Из-за этого труп дрожал в конвульсиях, и в какой-то миг кончик пальца попал за смолянистый полог, и я навсегда покинул свою физическую оболочку.

      * * *

      – Евгения Никитишна, он опять несёт какую-то ахинею, сил моих нет, – в сердцах причитала незнакомая мне сухонькая женщина с повязанным на голове синим платком.

      – Валериановый настой давала? – выкатилась её толстая подруга, трепыхаясь складками,