Тёмное солнце. Ирина Никулина Имаджика

а время выиграло. Королева старится на глазах, щёки становятся впалыми, глаза теряют блеск, руки покрываются морщинами, а дряблый живот обвисает.

      Она чувствует, что силы уходят, но не знает, что происходит. Слёзы тверды, как камни, и плакать ими очень больно. Королева осознаёт, что видит Акрофетиса в последний раз, понимает, что всё будет так, как он скажет, и её тоска разрастается до невероятных размеров.

      – Я убил твоего мага, королева, и вскоре ты постареешь, потому что нельзя украсть у времени ни одного мига и не заплатить за это, я же уйду в самый дальний из Дальних миров, потому что смерть моя будет очень болезненной – я ослушался бога и буду жестоко наказан. Я не оправдал ничьих надежд. Если я выживу, то стану править всеми мирами, потому что более достойного правителя у них всё равно не будет.

      После этих слов он уходит, поцеловав прозрачное время, а королева корчится в жутких муках. Её лоно изнутри горит бешеным огнём, и желание так нестерпимо, что она бредёт по коридору, растрепав седые волосы, и ищет хоть кого-то, способного удовлетворить её. А тень, что принесла сладкий сон, покидает контийский звездолёт и, обогнав дрейфующее тело мёртвого Маргаста, направляется к миру Ага, пылающему вечным огнём ненависти.

      Глава 12

      Миры Дальней волны, планета Гвал

      Мир Гвал обычно приветлив, но не сегодня. Лютые ветры воют как драконихи, потерявшие своих детей, а снег идёт и идёт, укрывая белым одеялом всё вокруг, непрерывный и смелый, как никогда. На вершине, что выше всех, так холодно, что кажется: жизнь там должна прекратиться.

      Спента спит и видит странный сон, вылитый на поверхности сознания, как грязное масляное пятно. Если бы не было так холодно, к ней пришли бы посетители и разбудили, чтобы не дать испачкаться о тёмную грёзу, но посетителей нет уже целых два оборота планеты вокруг оси. Она спит, чтобы сэкономить тепло и жизненные силы. У неё больше нет еды, которую обычно приносят снизу. Спента во сне помнит, кто она, и могла бы назвать своё имя и потому осознаёт сон и не сон. Часть её с ужасом наблюдает за тёмным солнцем, прорвавшимся в светлые миры – пророческим сном, а другая часть обеспокоена отсутствием пищи и холодом. Когда разочарование волнами проходит по телу, пророчица думает о необходимости спуститься с вершины и заснуть где-нибудь в тёплом дупле дерева или чужом сарае. Но для этого сначала нужно проснуться, а она не может не досмотреть сна.

      Сны пророчицы хаотичны, так же как у любого жителя Гвала, но они чисты и всегда остаются в памяти, мучительно перерождаясь в пророчества. Ведь Спента всё ещё ребёнок, хоть и выглядит дряхлой старухой. Её ум маленькой девочки и тело старого гуманоида совместимы и рождают нечто среднее – мудрость зрелой женщины. И со стороны своей мудрости Спента старается выпить сон, втянуть его в свой реальный мир, чтобы сделать великим пророчеством.

      Ей снится 77 сектор Живого космоса, он имеет прочный заслон от Тёмных вселенных. Энергощит, построенный контийцами в этом секторе, невероятно прочен и смог бы выдержать