Развод. Я тебя не отпускал. Лана Серова

закидоны? – муж складывает руки перед собой, приняв надменный вид.

      Сейчас он так похож на того самоуверенного мажора, в которого я влюбилась без оглядки. И лишь когда узнала его поближе, решила, что это была всего лишь маска. Как же я ошибалась…

      – Я поняла, что мы не можем быть вместе, – начинаю я и тут же тихо ахаю.

      Макс хватает меня за руку и тащит в гостиную. Я пытаюсь вырваться, но все мои попытки бесполезны. Подводит меня к креслу и указывает кивком, чтобы села.

      – А теперь я хочу услышать четко и по существу, – говорит он, подходя к бару и доставая бутылку с бокалом. – Какого черта происходит?

      – Я все знаю.

      Все же не выдерживаю. Слова срываются с губ горьким пеплом.

      – О чем ты?

      Он реально не понимает? Или же прикидывается так искусно, заслуживая Оскар.

      – Я знаю про пари, Фирсов.

      Муж вздрагивает и бледнеет. И эта его первая реакция отзывается болью в сердце. Я до последнего надеялась, что все это окажется ложью. Бравадой Каминской перед подругой. Но Макс выглядит виноватым. И чертовски злым. Такое чувство, что бокал в его руке сейчас треснет.

      – Кто? – глухо цедит сквозь зубы.

      – Просветил меня? – мой голос дрожит от сдерживаемых эмоций, внутри все натянуто в тугую спираль, которая вот-вот оборвется. – Это уже неважно, Максим.

      – Послушай, Аглая, всё не так, как ты думаешь, – горячо затараторил муж, его глаза потемнели, став почти черными.

      С моих губ срывается нервный смешок.

      – Хочешь сказать, не заключал пари с Андреем?

      Макс сжимает челюсть, на его скулах ходят желваки.

      Молчит.

      – Наверное, круто было покрасоваться перед другом, как затащил меня в постель и стал первым.

      По моим щекам текут слезы. Но у меня просто больше нет сил, чтобы их сдерживать.

      – Черт, малыш…

      В голосе Макса неподдельная мука. Он подходит ближе к креслу, опускается на корточки, захватывает мои ледяные ладони в колыбель своих рук. Его хватка обжигает, посылая болезненные импульсы по телу. Все внутри меня тянется к нему. Я так сильно люблю его, что вопреки всему хочу простить…

      – Ты не должна была об этом узнать.

      Я вырываю ладони и резко подскакиваю с кресла. Отхожу на два шага, чтобы быть как можно дальше от него и его прикосновений. Как же больно! Такое чувство, что с каждым вздохом я вдыхаю не живительный кислород, а опаляющий огонь, заполоняющий грудь.

      – Давай сделаем это без скандалов, Максим, – со слезами в голосе говорю я. – Я просто не смогу…

      – Никакого развода, Аглая, – муж рывком встает с пола и переводит горящий взгляд на меня. – Я тебя не отпускал.

      На лице Макса появляется улыбка, больше похожая на оскал, а мои глаза округляются.

      – Помнишь же, и в горе, в радости, – чеканит каждое слово он, приближаясь ко мне. – Пока смерть не разлучит нас.

      Он не знает, но клятва больше не актуальна. Ведь сегодня во мне умерла та наивная девочка, которая поверила в его любовь.

      – Сегодня я переночую в гостевой комнате и соберу вещи, –