Вы его видели, но не заметили. Геннадий Олейник

мне хотелось найти Белицкого и Слесаря. Вместе с ними я отмечал расплату Магистру.

      Следующий день после работы в Черташинке я провел в том же подвале, раздумывая, как раздобыть деньги для Магистра, попутно проверяя целостность замков камер хранения. Некоторые из них оказались незапертыми. Одна камера была набита закатками, другие – откровенным хламом, который я бы не смог вытащить на улицу. Но вот в одном из помещений я нашел две магнитолы. Я клятвенно пообещал, что, как только наступит весна и я найду работу, то возмещу хозяину квартиры 23 его утрату. Хотя я не сомневался, что он о ней и не вспомнит. Магнитолы я обнаружил случайно. Они вывалились из-за тумбы, которую я передвигал. Одно из устройств успело покрыться чем-то болотного цвета, за что товарищ Слесаря, занимающийся скупкой краденого, сбил стоимость чуть ли не вдвое. Но даже со сбитой ценой я сумел расплатиться с Магистром. Столь редкое в Черташинских кругах событие и стало причиной отмечания.

      От голода заурчал живот. Накануне я не съел ничего существенного, лишь нарезку из колбасы и овощей, щедро принесенных Белицким. Сквозь прорезь в стене в подвал проникли солнечные лучи – был день, чему я обрадовался. Голос в голове предупреждал, что следовало выбраться из подвала и раздобыть еду.

      Подтянувшись на трубе, я вылез на улицу. Благо у подъезда никого не было, и я остался незамеченным для жителей двора. Зачерпнув снега, я протер штаны в области паха. Еще раз зачерпнув снега, я умыл им лицо, после надел шапку и поплелся в сторону моего пристанища – Тимирязевской.

      Дорогу, ведущую из муравейника домов и спортивных площадок, к улице, я нашел не сразу. Стараясь идти по тротуарам, дабы не мешать проезжающим машинам, я то и дело проверял, все ли вещи при мне – шапка была на голове, зажигалка и брелоки в кармане, а сигареты…проведя рукой по волосам я не обнаружил заначку. Когда я плохо себя чувствовал, то заранее клал одну сигарету за ухом, дабы не тратить время на рыскание в карманах, вскрытие пачки трясущимися руками и попытки выцепить сигарету из слипшегося ряда.

      Покрутившись на месте, я заметил оранжевый фильтр в нескольких метрах от себя. Обрадовавшись, что не пришлось идти обратным путем и выискивать пропажу, я поднял сигарету и бережно протер. Слегка намокшая она заняла свое место у меня за ухом. Убедившись, что и остальные вещи надежно лежат у меня в карманах, я продолжил путь.

      – Дорогу! – раздался призыв и тотчас мимо меня пронесся на самокате мужчина в ярко-салатовой накидке с кубоподобным рюкзаком. На несколько секунд он остановился на переходе, после чего не взирая на красный свет, ринулся пересекать дорожные полосы.

      – Редкостный идиот, – пробормотал я и принялся наблюдать за тем, как гонщик достиг другой стороны улицы под ругань припарковавшихся неподалеку таксистов.

      На светофоре рядом со мной остановился парень, на вид еще школьник. В руках он сжимал большую шаурму. От ее вида все внутри меня свернулось. Я не мог вспомнить, когда в последний раз ел что-то подобное. То ли летом, то ли осенью. Точно, осенью. Я тогда слонялся неподалеку