Перелёт в одном плейлисте. Данил Александрович Мыслимов

рекламу, то отходил от раскрутки его личного бренда и неуверенным голосом что-то мямлил про бесконечные перелёт. Как бы она не пыталась его разговорить, он всё шел на попятную.

      Спустя несколько минут раздумий, она подошла к Ф. и предложила заключить пари

      – У меня к тебе деловое предложение, спор, оно же пари, называй как хочешь. На примете есть один паренёк с весьма необычными наклонностями и слегка поломанной психикой, только не спрашивай откуда я его знаю. Местами он напоминает тебя лет десять назад. Огромная неуверенность в себе, стеснительность, кричащая одежда по уши с пятнами краски и непреодолимое желание творить. – Положив руку на его плечо, она начала, перебирая пальцами подбираться к его шее, чтобы нежно её охватить и прошептать – Если ты сможешь направить его на путь исправления, то я, наконец-таки (неразборчивый шёпот). – Ф. растёкся в блаженной улыбке, чуть не спустив под себя и недолго думая согласился.

      – Только пусть записывается на следующую неделю, я под него расписание специально поменяю, думаю, что с ним нам будет необходимо пару часов терапии еженедельно, вместо стандартных сорока пяти минут.

      – Конечно, я его сама запишу. А теперь, позволь мне внести последний штрих в интерьер твоего кабинета, чтобы твоя основная клиентура не забывала о том, что ты женат – произнесла она с ухмылкой и вальяжным, но не лишенным грации шагом пошла к своей сумочке, чтобы достать из неё рамку с фотографией и игрушечный пассажирский самолёт. Они заняли единственное свободное место – на верху книжного шкафчика. – Всё таки, не зря я настояла на своем видении интерьера, я понимаю девушек, понимаю их вкусы, понимаю в каких условиях будет комфортнее. А если бы пошли твоим путём, то кабинет бы напоминал наблюдательную комнату психушки с твоими безусловно прекрасными, но весьма неоднозначными картинами.

      Ф. на секунду нахмурился и в его взгляде отчетливо была видна звериная свирепость, однако, за годы брака он научился прятать своё недовольство критикой его творчества. Натянув улыбку, он лишь молча покачал головой.

      – Ладно, дорогой, нам уже пора домой, я устала. И так было сделано немало для улучшения интерьера. Надо еще успеть насладиться остатком выходного дня.

      – Да, да. Ты права. Впереди тяжелая рабочая неделя, да и надо хоть немного подготовиться к твоему клиенту. Может по пути домой расскажешь что тебе вообще известно о нём, какие привычки, что нравится, что интересует – в конце он вычурно подмигнул.

      – Я подумаю и посмотрю на твоё поведение.

      Смугловатый паренёк с черными, как смолы, волосами, впалыми глазами и в непропорционально широких, дырявых джинсах неуверенно топтался под дверью кабинета номер восемь, ожидая своего приёма. От части, он хотел подслушать о чём болтает психолог со своим клиентом, не из интереса, а скорее из болезненной привычки выработанной после посещения терапии с применением электрошока. С другой стороны, он не хотел садиться на протёртые до дыр кресла