Большие надежды. Чарльз Диккенс

Ведь ты, Пип, ученый и хороший человек, и ты о том мечтаешь целый век.

      Тщетно я пытался довести до его сознания, что ему следует обращаться к мисс Хэвишем. Чем больше я дергал его за рукав и хмурил брови, чтобы внушить ему это, тем вежливее, рассудительнее и задушевнее он становился со мной.

      – Вы принесли его бумаги? – спросила мисс Хэвишем.

      – Ну как же, Пип, – отвечал Джо, словно считая ее вопрос излишним, – ты ведь сам видел, как я клал их в шляпу, – так где же им и быть, как не здесь? – С этими словами он достал бумаги и протянул их не мисс Хэвишем, а мне. Боюсь, что в эту минуту я стыдился моего доброго Джо, – даже знаю наверно, что я его стыдился, – ведь за стулом мисс Хэвишем стояла Эстелла, и глаза ее озорно смеялись. Я взял бумаги из рук Джо и передал их мисс Хэвишем.

      – Мистер Гарджери, – сказала она, просматривая мои документы, – вы не рассчитывали получить плату за обучение мальчика?

      – Джо! – воскликнул я укоризненно, ибо он молчал. – Что же ты не отвечаешь?

      – Пип! – остановил он меня с огорчением и обидой. – Вот уж о чем бы тебе не след меня спрашивать. Ты сам посуди, могу я что-нибудь тебе ответить, кроме как «нет и нет»? Знаешь ведь, что нет, Пип, так чего же мне еще говорить?

      Мисс Хэвишем взглянула на Джо так, словно понимала его куда лучше, чем я мог ожидать при его нелепом поведении, и взяла с туалетного стола какой-то мешочек.

      – Пип заработал здесь плату за свое ученье, – сказала она. – Вот, возьмите, в этом мешочке двадцать пять гиней. Отдай их своему хозяину, Пип.

      Но Джо, словно лишившись рассудка под воздействием этой удивительной комнаты и удивительной ее обитательницы, даже теперь продолжал упорно обращаться ко мне.

      – Это очень щедро с твоей стороны, Пип, – сказал Джо. – И великое тебе на том спасибо, хотя, видит бог, ничего такого я не ждал и в мыслях даже никогда не имел. А теперь, дружок, – продолжал он, и меня бросило в жар и в холод, как будто фамильярное это обращение относилось к мисс Хэвишем, – а теперь, дружок, за работу, и будем исполнять свой долг друг перед другом и еще перед теми, которые… твой щедрый подарок… передали… для спокойствия… некоторых… которые никогда… – Тут Джо явно почувствовал, что завяз обеими ногами в болоте, однако сумел выкарабкаться и победоносно закончил: – А меня сохрани боже! – Фраза эта показалась ему такой гладкой и убедительной, что он повторил ее еще раз.

      – Прощай, Пип! – сказала мисс Хэвишем. – Эстелла, проводи их.

      – Мне больше не приходить, мисс Хэвишем? – спросил я.

      – Нет. Теперь твой хозяин – Гарджери. Гарджери, на одно слово!

      Джо задержался, и я, уже выходя за дверь, слышал, как она сказала ему отчетливо и веско:

      – Мальчик вел себя здесь очень хорошо, и это ему награда. Я уверена, что вы, как честный человек, ни на что большее не рассчитываете.

      Как Джо выбрался из ее комнаты, это навсегда осталось для меня загадкой;