Тирания веры. Ричард Суон

Радомир, оба вооруженные, стояли в конце дорожки, которая вела к парадному входу резиденции Вонвальта. Они вполголоса переговаривались. Когда мы приблизились, они посмотрели на нас.

      – Готовы? – спросил Вонвальт. Он стискивал зубы, выражение его лица было каменным, но я догадывалась, какие терзания он испытывает внутри.

      Мы с Брессинджером кивнули.

      – Хорошо. Тогда начнем.

      Все вместе мы быстро спустились к подножию Вершины Префектов, где нас уже ждал вооруженный отряд из тридцати имперских гвардейцев. Я с восхищением смотрела на этих легендарных воинов. Имперская гвардия состояла из самых выдающихся бойцов, которых набирали со всех концов Империи, но попадали в нее отнюдь не только легионеры-ветераны. Здесь служили мужчины и женщины самых разных происхождений, все – непревзойденные мастера владения оружием, объединенные фанатичной преданностью Императору. Каждый был закован в черные латные доспехи, украшенные чеканкой и золотом, и облачен в дорогие сюрко имперских цветов. В отличие от легионеров, они защищали свои головы саладами[3], которые скрывали большую часть лица, а в руках держали классические сованские короткие мечи и щиты соле. Как и о храмовниках южного Пограничья, об имперской гвардии ходило множество самых разных слухов: кто-то говорил, что гвардейцы проводят причудливые обряды инициации, а кто-то, что они якобы замешаны в тайных и запретных колдовских ритуалах. Мне думалось, что в прошлом многие из этих слухов были хотя бы отчасти правдивы, однако я с большей готовностью верила в современные сплетни о том, насколько гвардия погрязла в мздоимстве и политическом позерстве.

      – Женщин тоже принимают в гвардию? – косясь на солдат, тихо спросила я у Брессинджера, когда мы подошли ближе.

      – Я же тебе говорил, Хелена, – ответил он. – Ты теперь в Сове. Здесь умелый человек всегда добьется успеха, и неважно, что у него там промеж ног.

      Я вздрогнула, когда гвардейцы энергично и поразительно слаженно отсалютовали Вонвальту, а затем встали по обе стороны от нас, разделившись на две колонны. Серьезные и неумолимые, они были похожи на заколдованных автоматонов.

      Чеканя шаг, гвардейцы повели нас по улицам. Все, кто встречался нам по пути в тот ранний час, обращали свои взгляды на нас. Мы свернули в сторону от Вершины Префектов и направились к широкой, обрамленной колоннадами улице Креуса. Впереди над нагромождением зданий высились храмы Немы и Креуса – огромные, устремленные к небесам сводчатые базилики из белого камня, усеянные статуями и горгульями, накрытые медными куполами и окруженные замысловатыми карнизами и балюстрадами. Их венцы – башни из слоновой кости и серебра – ловили редкие лучи красного утреннего солнца, отчего становились похожи на окровавленные пики. От этого прекрасного вида захватывало дух, и он разительно отличался от того мрака, что царил внизу, там, где холодный ветер свистел по улицам и разносил завихрения дыма, вонь и морось.

      Несмотря на то, куда и зачем мы шли, я не могла подавить в себе восторг. Среди этих необъятных, высоких сооружений, окруженная

3

Салад – вид средневекового шлема. (Прим. перев.)